- Не хотите присесть? Может быть, чаю?
- Нет, сэр, - отказалась Лили. - Спасибо.
- Я понимаю ваше желание взять тайм-аут. Замечу только, что сейчас не совсем подходящее время, ведь скоро экзамены.
- Это не важно, сэр, я не планирую возвращаться.
Директор снова устремил на Лили взгляд пронизывающих синих глаз.
- Вы хотите сбежать, мисс Эванс? Правильно я вас понял?
- Прошу вас, сэр, ненужно разговоров о гриффиндорской храбрости! Здесь не в трусости дело.
- А в чем же?
- Мне не нравится Волдеморт, но вынуждена признать его правоту: таким, как я, в Хогвартсе не место.
- Не все волшебники, как вы знаете, смотрят с предубеждением на магглорожденных, мисс Эванс.
- Те из них, кто, якобы, относится к таким, как я, без предубеждения, на самом деле ещё хуже. Вы не знаете, какого это, когда с тобой заискивают, словно с экзотической зверюшкой. Слащавый либерализм - кому он нужен? Мой отец всегда придерживался консервативных взглядов. Он говорил, что старые, добрые традиции - это фундамент, на которых держится всё. Насильно мил не будешь, сэр. Министерство может написать хоть тысячу законов. Оно может плетью или сладкими посулами заставлять чистокровных волшебников терпеть таких, как я, грязнокровок. Вы, может быть, считаете, что, великодушно открывая нам окно в ваш мир, дарите счастье? Это не так! Нельзя быть счастливым там, где тебя лишь терпят. В своем мире я буду равной среди равных. В мире магов я могу быть кем угодно - вызовом, символом, противником или идеей, но я никогда не буду своей, никогда не буду счастливой и любимой. Мне это не подходит, сэр. Я ухожу.
- Я понимаю, вы устали. И после того, что вам пришлось пережить в последние дни...
- Я повторю, я буду повторять снова и снова, пока вы меня не услышите: Я. Хочу. Домой!!! И я поеду домой. Побегу, пойду, поползу, наконец!
Дамблдор вздохнул и снова смерил Лили взглядом:
- Мисс Эванс, ох уж эта мне горячность, свойственная молодости. Тот шаг, который вы собираетесь сделать - он, мягко говоря, очень сложный. Отдаёте ли вы себе отчёт, что просто уйти, вот так, вам не позволят? Вы слишком много о нас знаете.
- Статус Секретности? Я буду молчать. Да даже если и вздумаю кричать на каждом перекрестке, что я фея или ведьма, магглы мне не поверят. Я не хочу ни в сумасшедший дом, ни на разбирательство дел в Министерстве Магии. Я не создам проблем, обещаю. Позвольте мне уйти, сэр. Пожалуйста!
- Осталось всего полгода до окончания школы. А потом вы сможете идти, куда пожелаете. Но не думаю, что вы действительно надеетесь забыть о том, что родились ведьмой, мисс Эванс.
Ей показалось, или тень сарказма действительно послышалась в голосе директора?
- Вы позволите мне уйти?
Взгляд Дамблдора не был тяжелым, но выносить его было нелегко.
- В Хогвартсе нет узников. Идите, если хотите.
Лили поспешно поднялась со стула. Ей не хотелось произносить слова благодарности, но не сказать их было бы невежливо с её стороны:
- Спасибо, сэр.
- К сожалению, вам не за что меня благодарить. Я по-прежнему считаю, что вы собираетесь совершить огромную ошибку. Давайте сделаем так, мисс Эванс. Вы поедете домой, отдохнёте, успокоитесь. Хогварт будет ждать вас.
'Не дождётся', - подумала Лили.
- Хорошего дня, сэр, - сказала она вслух.
На этом они раскланялись.
Лили чувствовала, как за спиной вырастают легкие, злые крылья. Безумные и яркие, они помогут ей вырваться из паутины.
Конечно, она любила Хогвартс. Любила здесь многое, прикипела душой. Но ведь мы не всегда уходим тогда, когда больше не любим. Иногда обстоятельства складываются так, что уходить приходится ещё любя.
Нарцисса, хочет она того или нет, скоро будет во враждебном лагере. Джеймс ухаживает за Дорказ, они с ним прекрасная пара, а присутствие Лили только помеха этим отношениям. Алисе скоро будет совсем не до Лили, у неё будет Фрэнк. С Дороти и Мэри их отношения были чисто приятельскими.
Северус?..
Она вычеркнет его из сердца. На этот раз - совершенно точно. Человек, променявший её на такое ничтожество, как Розье, Лейстрейнджи, Мальсибер, Яксли не стоит ни сожаления, ни памяти. Он предал всё, что связывало их. Перечеркнул. Лили достаточно повзрослела за год, чтобы понять - совершая свой выбор он действовал вполне осознанно. И, кстати, никогда не обманывал её на этот счёт, Лили обманывалась сама.
Северус Снейп - предатель.
Эти слова багровыми буквами плыли по стенам, заставляя Лили кипеть от бессильной ярости.
Предатель.
Он всегда знал, что она следовала за ним. Он привёл её сюда, в эту мышеловку и оставил, бросил, выкинул из своих мыслей, из своего сердца. Он заполнил ту пустоту, которую она занимала в его сердце своими Пожирателями и ему было плевать на то, что при этом чувствует она! Ему было плевать на боль, разбитые мечты, слёзы Лили.
Сухую злость на Северуса Снейпа сопровождало презрение к себе. Любить людей недостойных, что ни говори, унизительно. Отдавать своё сердце без остатка, тратить время - дни, месяцы, годы на мечты о человеке, который плевать на тебя хотел - унизительно. Чтобы там не говорило Святое Писание о всепрощении, но как кровь - не вода, так и ненависть не то чувство, от которого легко можно отмахнуться.
Врагов нужно прощать? Нужно. Но Северус Снейп не враг. Вот Розье - враг. И, что кривить душой, Лили его боится, но не ненавидит. Эвана Розье Лили простила. Ей нет до него никакого дела, как нет ей дела до Беллы Блэк. Синяки и ссадины зажили, а она жива. Нет смысла думать о них, ранивших её тело.
Северус Снейп нагадил в душу. И справедливо это или нет, оправданно или нет - она его ненавидит. За все разбитые мечты, за оторванные с мясом крылья, за то, что ей больше не хочется ни летать, ни танцевать.
Нет больше легкокрылой смеющейся феи. Есть мстительная ведьма, почти незнакомка.
Будь ты проклят, Северус Снейп!
***
'Не хочу я тебя жалеть, не хочу! Ты убил меня, и кажется это пошло тебе впрок? Какой ты крепкий! Сколько лет ты собираешься прожить после того, как меня не станет? Я хотела бы тебя держать так, пока мы оба не умрём! Как бы ты не страдал, мне было бы всё равно. Мне нет дела до твоих страданий. Почему тебе не страдать? Ведь я же страдаю! Ты забудешь меня? Будешь ты счастлив, когда меня похоронят? Ты, может быть, скажешь через двадцать лет: 'Когда-то давно я любил её и был в отчаянии, что потерял её. Но это прошло. С тех пор я любил многих других. На смертном одре я не стану радоваться, что иду к ней. Я стану печалиться, что разлучаюсь с ними'.
***
Снейп - не Хитклиф. Северуса Снейпа ничто не способно свести с ума. Его сердце в ледяной колбе и жесткой броне. 'Мистер Рационализм' никогда не утратит контроля над собственными чувствами.
Лили - не Кэтрин. Никогда, ни в помыслах, ни в действиях не предавала Лили Северуса. И она не прощает его.
Она уходит. Потому что с неё - довольно!
Лили была полна решимости покончить с Хогвартсом как можно быстрее. Чтобы раз и навсегда сжечь за собой мосты, отрезать себе путь к отступлению.
Если уж уходить, так уж уходить красиво, правда?
Гордо печатая шаг, бодро стуча острыми каблучками она шла по узкому проходу между столами в Большом Зале.
Взгляд задерживался на лицах. Некоторые стали почти родными за эти годы: Алиса, Мэри, Джеймс, Нарцисса. Некоторые оставались где-то на периферии, на краю сознания: Питер Петтигрю, Дороти. А кто-то вызывал острую неприязнь: Мальсибер, Розье, Яксли.
Лили гордо вскинула голову.
Ей ужасно хотелось плюнуть на свою затею и уползти в тень, схватить тарелку с овсяной кашей, уткнуться в неё и сделать вид, что ничего такого не было, ничего такого она делать не собиралась. Но легкие ноги уже вознесли её на ступеньки к преподавательскому столу.
Лили остановилась, будто оратор, готовый к выступлению.
- Доброе утро, господа, - начала она с улыбкой.