Перекинувшись из человека в кошку и наоборот, грозная ведьма, блеснув сама, предоставила блеснуть и ученикам в свой черед.
Над классом трескучими искорками разлетался её сдержанный голос:
— Сегодня мы попытаемся превратить спички в иголки.
Девчонки, переглянувшись, прыснули, зажимая рот ладошкой.
Бросив на них строгий предупреждающий взгляд, профессор продолжала:
— Сосредоточьтесь. Итак…
И никак!
Что за радость — дерево превращать в металл? Бессмысленно. Никому не нужно. Да ещё и сложно!
— Посмотрите. У Поттера получилось!
Лили с досадой покосилась на раздувшегося от гордости Лягушонка.
И чего декан так над ним раскудахталась? Подумаешь, подвиг? Ну и превратил? Ну и что?
— Подумаешь? — озвучил её мысль Сириус. — Какая-то дурацкая спичка…
— Все когда-то начинали с малого, — напыщенно заявила профессор. — Вам пока и такого результата достичь не удалось…
Красивый мальчик отодвинул ладонь. Под ней лежало с десяток острых игл. Правда, без ушка. Шить такими не получится. Но в остальном иглы были идеальны.
Макгонагалл оборвала фразу на полуслове.
В классе, досель восторженно гудящем из-за успеха Очкастого, повисло недовольное молчание.
Лили с торжеством увидела, как сияющий от гордости Поттер потух, словно свечку задули.
Так тебе и надо! Надутый ты индюк!
— Тридцать очков Гриффиндору! — провозгласила колдунья. — Десять — Поттеру. И двадцать — Блэку…
— Это несправедливо! — вскинулась Лили.
Все взгляды неприязненно обратились к ней.
Лили улыбнулась, памятуя, что у неё при этом всегда появляются очаровательные ямочки.
— Что вы имеете в виду, мисс Эванс?
— Если из-за Поттера Гриффиндор получил десять очков, то Блэк должен принести нам… — Лили быстро пересчитала полученные иглы, — восемьдесят. Итого — девяносто! Девяносто очков Гриффиндору!
Класс поддержал предложение дружными аплодисментами.
Поттер состроил гримасу.
Лили в ответ похлопала ресницами.
— Девяносто баллов Гриффиндору, — легко согласилась Макгонагалл.
В конце концов, начислять лишние баллы своим она всегда любила.
— Эванс!
Лили подобралась, услышав за спиной противный Лягушачий голос.
— Эванс! Да посмотри на меня, говорят тебе!
Лили остановилась, не удосужившись повернуться к противнику лицом и презрительно демонстрируя ему спину.
— Я тут подумал… — начал Поттер.
— Обнадеживающе звучит — «подумал». А у меня сложилось впечатление, что кулак под дых — это все, на что ты способен…
— Ой, ладно! Я погорячился. С кем не бывает?
— Со многими, вообще-то.
Поттер сжал челюсть.
— Знаешь что? Эванс, я был не прав… Если ты так хочешь, я готов признать это. Что ещё тебе нужно?
— От тебя? Нужно?! Мне? Ты это о чем вообще сейчас говоришь, Поттер?
— Эванс! — сжал кулаки мальчишка.
— Молодец! Уже мою фамилию выучил. Делаешь успехи. Так, глядишь, и к седьмому году обучения моё имя запомнишь…
— Эванс!!!
— Вряд ли, да? Ну что ж…? Как говорится, на нет — и суда нет.
— Гадюка!
Злись, злись, Гриффиндорский лев.
Хотя какой там лев? В лучшем случае — очкастый кот.
Лягушонок из Гриффиндора.
Глава 13
Ослиные уши, метла и сортир
Лили за завтраком, обедом и ужином занимала место подальше от Поттера, стараясь при этом сесть так, чтобы можно было наблюдать за Северусом и видеть Блэка.
— Ой, посмотрите на Их Величество! Спектакль того стоит!
Лили даже жевать перестала. Спектакль был и впрямь занимателен.
Блэк смотрел перед собой отсутствующим взглядом и отрешенно поглощал еду. Взяв яйцо, сваренное вкрутую, он зачем-то потянулся к вилке и ножу. Блестящим острым лезвием отрезал тонкие, светящиеся на свету яичные пласты и аккуратно отправлял их в рот.
Так режут яблоки. Но — яйца…?
Лили почувствовала себя стаей диких обезьян в одном лице. Она и не знала, что так можно. А быть может, даже нужно?
Судя по ошарашенным лицам вокруг, остальные разделяли её недоумение.
Всеобщее внимание от Блэка отвлекла совиная почта.
Белоснежная сова села девочке на плечо, приветственно ухая.
Лили была в восторге: помимо мамы, письмо написала Петуния. Скупое, короткое, без единого лишнего слова. Но все-таки написала!
Пока её внимание было всецело поглощено письмом, Лили не слышала слащавый, высокий женский голос, звучащий навязчиво, словно комар.