— Меня?!
Томка захлопала ресницами, с трудом понимая, что происходит.
Ясно, что ее с кем-то перепутали. Видимо, приняли за какую-то знаменитость. Только всю свою сознательную жизнь Томка Кошкина твердо знала, что похожа только на Томку Кошкину и немного на родителей. Кого другого, может, и обрадовало бы то, что его приняли за Одри Тоту или Ванессу Паради, но Томку подобные вещи раздражали. Она — это она, и точка.
Из-за спины дамы выглянул невысокий пожилой человек, лицом напоминавший гнома из сказок братьев Гримм.
— О! — сказал он, взглянув на девушку. — Это же она!
— Я и говорю! — сказала женщина.
— Невероятно! Чего только не бывает!
Чувствуя, что она должна что-то сказать, пока дело не зашло слишком далеко, Томка вежливо откашлялась.
— Простите… Но это не я.
Лишь на долю секунды на лице женщины отразилось легкое замешательство.
— Как же не вы! Я сразу вас узнала, как только увидела.
— Нет не я! — чувствовала себя Томка крайне глупо.
— В смысле? Вы это не вы? — дама нахмурила лоб.
— Вроде того. Не знаю, за кого вы меня приняли…
Женщина всплеснула руками.
— Ну как же! Я же вижу, что это вы! Джеппетто, это ведь она?
— Конечно она.
— А я что говорю?
Круг замкнулся. Томка не знала, что и сказать. Куда проще доказать, что ты не верблюд, а как докажешь, что ты — это не ты? Особенно итальянцам с их легендарным упрямством.
— Меня зовут Лаура, — меж тем представилась дама. — А это мой замечательный супруг Джеппетто.
Человек с физиономией гнома помахал рукой и виновато улыбнулся. Кто главный в этой семье, Томка догадалась безо всяких подсказок.
— Где Снуппи? Она обязательно должна познакомиться со Снуппи!
Томка напряглась, ожидая, что сейчас на сцене появится отпрыск данного семейства. Если он унаследовал лучшие черты обоих родителей: физиономию гнома отца и бороду матери, она этого не вынесет… Действительность оказалась куда более суровой.
Джеппетто посторонился, и между креслами протиснулось некое существо. Видимо, это была собака — об этом свидетельствовал целый ряд признаков. Например, у существа имелись четыре лапы и хвост, и… Томка запнулась. В конце концов, лапы и хвост есть и у крокодила, а с крокодилами у существа было куда больше общих черт. Бывают же белые крокодилы с черными кругами вокруг глаз?
Такую собаку мог создать Виктор Франкенштейн, если бы его Монстр взмолился о домашнем питомце. Пара часов на кладбище, игла, суровая нить, хорошая молния — и готово. Только к работе он подошел спустя рукава: все лапы у Снуппи получились разной длины, тело слишком коротким, голова же наоборот — тяжелой и массивной, и похожей на крысиную морду. Добавьте сюда глаза — один больше другого, и портрет будет закончен. Получившейся картинкой можно пугать впечатлительных детишек.
Снуппи глянул на Томку одним, затем другим глазом и издал звук, какой издает сдувающийся воздушный шарик. Вроде хриплого шипения, переходящего в тонкий свист.
— Я знала, что вы ему понравитесь! — Лаура захлопала в ладоши.
— Как мило, — проговорила Томка.
Понравитесь? Пес таращился на нее с любопытством тигра, присматривающегося к трепетной лани. Томка, впрочем, трепетать не собиралась и храбро выдержала взгляд. Девушке, которую выставили из зоопарка за попытку покормить ягуара, не к лицу пугаться собак, пусть и похожих на крокодилов. Пес фыркнул, признавая в ней равного противника.
— Снуппи у нас чемпион, — с нежностью в голосе сказала Лаура. — Три года занимал первые места на выставках.
— Ого! А какой он породы?
— Большей частью — бультерьер, — Лаура потрепала пса за ухом. — А еще Снуппи — самая уродливая собака в мире!
У него есть дипломы и медали.
Сказано это было с такой гордостью, словно речь шла о дипломах Оксфорда и Сорбонны и медалях Нобелевского комитета. Хозяева собак всегда найдут повод похвастаться питомцем. Томка же и подумать не могла, что где-то проводятся конкурсы на самую уродливую собаку.
— Снуппи, поздоровайся с синьориной! — громким шепотом сказала Лаура. — Не стесняйся…
Пес покосился на хозяйку. Что бы ни думала Лаура, но он был не из тех, кто станет чего-либо стесняться. Звук, раздавшийся из жуткой пасти, походил на урчание в животе голодного гиппопотама. Томка не поняла — то ли собака так рычит, то ли у нее действительно проблемы с желудком.
А затем Снуппи склонил голову и с пугающей отчетливостью произнес:
— Buon giorno!
В этой жизни Томке доводилось получать по голове тяжелыми предметами: то жонглерская кегля сорвется, то книги попадают с полки, то еще чего-нибудь в том же духе. И она представляла, какие чувства при этом испытываешь: растерянность, изумление, легкую дезориентацию… Это не считая искр из глаз и непреодолимого желания громко ругаться.