— Даже не знаю… — протянула Томка. — Предложение заманчивое, но…
В голову не приходило ни одной достойной отговорки. История с Белыми Пьеро ее захватила, и ей самой жуть как хотелось узнать, что же находится за той таинственной дверью. Пришлось ограничиться смущенной улыбкой (№ 14):
— Может быть. Посмотрим.
И прежде чем фокусник успел что-то сказать, Томка сменила тему:
— Кстати, у той… гадалки с кампо случайно не было бороды?
— Какой еще бороды? — удивился Тинкет.
— Такой вьющейся бородки, как у фавна? Выглядит очень элегантно.
— Не знаю, — покачал головой фокусник. — Может, и была, но точно сказать не могу.
— В смысле? Борода либо есть, либо ее нет — третьего не дано.
— На этой особе была чадра, или как там называется эта штука у женщин Востока? Видны только глаза — зырк-зырк… — для пущей наглядности Тинкет скосил глаза в одну, затем в другую сторону. — К слову, разноцветные.
— Однако, — задумчиво произнесла Томка.
— Издержки профессии, — объяснил Тинкет. — Гадалка должна выглядеть загадочно, а образ восточной предсказательницы — удачная маска. И очень удобная, если возникнут проблемы с законом. Ни один свидетель не опознает человека, лица которого не видел.
— И то верно, — согласилась Томка.
Если женщина хочет спрятать бороду, лучше чадры ничего не придумаешь — любая жена султана это подтвердит. Так она или не она? Образ Лауры, сложившийся у Томки в голове, плохо сочетался с образом уличной гадалки. Станет ли женщина, способная не глядя отстегнуть тридцать тысяч, работать на улице?
Тинкет посмотрел на наручные часы и поморщился, словно на циферблате вместо стрелок обосновалось противное насекомое.
— Эти минуты бегут слишком быстро! — он вздохнул. — Боюсь, скоро мне придется вас покинуть. Графиня не простит мне опоздания!
— Герцогиня, — автоматически поправила Томка, продолжая думать о Лауре.
— Нет, — засмеялся фокусник. — Я не перепутал цитату. Просто я выступаю на приеме у графини.
Томка вздрогнула, будто ее укололи булавкой пониже спины.
— Где? — переспросила она внезапно осипшим голосом.
— На приеме у графини М., — сказал Тинкет как ни в чем не бывало. — Закрытая вечеринка для местной и привозной богемы. Сложная публика: авангардные художники, нефтяные магнаты, актеры и продюсеры, звезды всякие… Этих ничем не удивишь. Но платят хорошо и неплохие перспективы встретить нужных людей.
— Много гостей будет?
— Да. Говорят, сама Сара-Джессика Паркер придет и пара голливудских знаменитостей. Будут люди из Вегаса, которые работали с Зигфридом и Роем.
Момент был самый подходящий.
— Еще я там буду, — сказала Томка самым непринужденным тоном.
— И этот, как его… Стоп! Что вы только что сказали?
— Только что? — Томка состроила задумчивую физиономию. — Так-так, дайте подумать… Кажется: «Еще я там буду».
— Где? — спросил Тинкет и тут же опомнился. — На приеме у графини М.?
— Именно, — кивнула Томка. — Мне обещали, что меня внесут в список гостей.
— О! — фокусник задумался. — Вот как… В список гостей? Так вы знаменитость?
— Наверное, можно сказать и так, — Томка вздрогнула, вспомнив про полмиллиона просмотров. Впрочем, у каждого свой путь к славе.
— То-то мне кажется, что я вас уже видел! А какая именно знаменитость? Вы певица? Или знаменитая романистка?
— Я актриса, — сказала Томка, смутившись от того, как это прозвучало. Актриса, как же! Но и иначе не скажешь.
— Погодите, — Тинкет нахмурился. — Но вы же сами говорили, что не снимаетесь в кино. Я отлично помню…
— А я и не снимаюсь. Я актриса уличного театра. Пантомима, клоунада… хм… танцы на ходулях. Еще я помещаюсь в зеленый чемодан.
Томка прикусила язык. Про чемодан можно было и не упоминать.
— Помещаетесь в чемодан? — растерялся Тинкет. — Зачем?
Но прежде чем Томка смогла подобрать достойный ответ, фокусник сам догадался:
— А! Каучук? — Тинкет употребил старинный цирковой термин, обозначающий это направление акробатики.
— Самую капельку.
— Не думал, что сейчас это популярно. Мне казалось, такие штуки вышли из моды в прошлом веке. Ох, извините, не хотел вас обидеть.
Томка отмахнулась.
— Никаких обид. До вчерашнего дня я и сама так думала.
Но лицо фокусника оставалось хмурым, словно на него упала тень от набежавшей на солнце тучки. На лбу появились морщины, взгляд затуманился…
Томке стало не по себе. Неужели новость о том, что она актриса уличного театра, шут и клоун, так его огорчила? Может, Тинкет на дух не переносит уличных артистов? Тогда все ясно. Сам-то он, поди, выступает только на сцене и на закрытых вечеринках, где платят хорошие деньги. Томка терпеть не могла зазнайства и потому обиженно надула губы и задрала нос. Кстати, не очень-то ей и хотелось произвести впечатление. Как такая идея вообще могла прийти в голову?