И тут Томка увидела Огромную Женщину. На секунду девушка замерла. Потом пришла мысль, что стоять и таращиться на хозяйку неприлично; Томка отвела взгляд, хотя это заняло время.
— Это графиня? — прошептала девушка, голос ее дрогнул.
— Да. И не говорите, что я не предупреждал.
— Вы сказали, что она большая!
— Разве это не так?
— Так… Но… — Томка не нашлась, что сказать.
Слово «большая» и впрямь не подходило графине. Даже «огромная» было преуменьшением. Росту в ней оказалось больше двух метров, одного этого достаточно, чтобы привлечь внимание. Однако в придачу графиня была такой толстой, словно ее накачали воздухом. Шея у нее отсутствовала, зато подбородков было не меньше шести; щеки выпирали, будто во рту она держала пару грейпфрутов, пальцы походили на сардельки… Единственное сравнение, которое приходило на ум — это дирижабль.
У графини был костюм Мертвой Невесты. Учитывая тематику приема, лучше ей было предстать в образе тролля или великана-людоеда. Но корпулентные дамы любят легкие и воздушные образы. А тут такая возможность появиться на людях в подвенечном платье! Пусть даже в белом гриме и с аккуратно нарисованными шрамами. В руках графиня М. держала мерзейшего вида лысую кошку, озиравшую гостей с презрением египетского сфинкса.
Графиня повернулась, и Томке показалось, что содрогнулось все здание палаццо. Зазвенели люстры муранского стекла, штукатурка посыпалась с потолка. Очень медленно она подняла руку, подзывая к себе фокусника.
У Томки по спине пробежал неприятный холодок. Графиня ее пугала, предупреждения Тинкета не особо помогли. Однако сам фокусник держался спокойно, будто каждый день встречался с гигантскими Мертвыми Невестами. В его взгляде Томка не увидела ни жалости, ни смущения — на графиню он смотрел так же, как и на остальных людей. Если бы Томка не злилась, то наверняка записала бы на счет Тинкета пару очков.
— Buona sera, синьора, — фокусник галантно поклонился. — Выглядите очаровательно.
В горле графини зародился странный звук, похожий на медленное бульканье. Так кипит очень густая каша, лопаясь пузырями. Это был самый удивительный смех, который Томке доводилось слышать.
— Льстишь, Чарли, — графиня легонько ударила его по руке. Тинкет вздрогнул.
— О! Вы меня помните, синьора, — сказал он, растирая плечо. — Мы же встречались всего один раз.
— Конечно, помню, дурилка, — фыркнула графиня, в общении тактичная, как ледокол. — У меня же идиотическая память, или как там правильно.
— Я польщен. У вас чудесный прием, синьора.
Графиня снова забулькала, на сей раз возмущенно.
— Чудесный! А тощая лохудра куда-то запропастилась. Все только ради нее собрались, знаю я эти морды, и где она, спрашивается?
— Осмелюсь предположить, тощая лохудра — это несравненная Сара-Джессика Паркер?
— Она самая. В канале, поди, утопла? Так дальше пойдет — гости взбесятся. Одна надежда на тебя, Чарли, будешь их развлекать.
— Приложу все усилия, — Тинкет почтительно склонил голову.
— Уж постарайся, — сказала графиня. — За те деньги, что я тебе плачу, я бы тоже все усилия приложила… Селедка с тобой?
Пальцем-сарделькой она указала на Томку. Девушка выпрямилась; щеки ее вспыхнули. Но синьора улыбалась вполне дружелюбно и, похоже, не хотела ее обидеть.
— Тамара. Моя ассистентка, — представил девушку Тинкет. — Исключительно одаренная девушка из России.
— Может, и одаренная, — не стала спорить графиня. — Да больно тощая и мелкая. На таксу похожа. Не следишь ты за ней, Чарли, нехорошо. А мы, женщины, заботу любим… Покорми ее и приступайте к делу.
— Благодарю, — сказал Тинкет.
Графиня снова хлопнула его по руке (чудом обошлось без перелома) и повернулась к двери, обратившись в статую, которую искусствоведы нарекли бы «В ожидании Сары-Джессики Паркер». Тинкет потянул Томку за рукав.
— Пойдем, — шепнул он. — Аудиенция окончена.
Однако Томка так не считала.
— Синьора, — спросила девушка. — Можно вопрос…
Графиня посмотрела на Томку со снисходительным выражением, с каким гиппопотам смотрит на квакающую по соседству лягушку.
— Валяй.
— Я ищу одну даму, она должна быть на вашем приеме. Ее зовут Лаура…
— Не помню, чтобы среди моих гостей была какая-то Лаура, — нахмурилась графиня. — Привел, что ли, кто?
— У нее примечательная внешность, — сказала Томка. — У нее есть бородка, такая вьющаяся, как у фавна…
Графиня медленно моргнула.
— Что? Бородатая женщина? Как в цирке, что ли?
— Да, синьора, — кивнула Томка.
— Ну ничего ж себе! — графиня мотнула головой. — Лаура с бородой! Если б я знала, что такая есть, я б ее сама за бороду сюда притащила. А то все только на меня и пялятся, будто я экспонат какой. Нет, милая, никогда я о твоей Лауре не слышала, и видеть ее не видела. А теперь беги и поешь. Не хочу, чтобы на моем приеме кто-нибудь отбросил копыта с голодухи.