Я повернул к лифтовым колодцам, и увидел несколько человек, ожидающих лифта. Пара молодых ребят, операторов грузовых манипуляторов, с ног до головы залепленных эмблемами Карго - службы, немолодой уже механик в потрепанном пустотном скафандре, лощенный пилот "Америкэн спайс лайн", в форме с иголочки, и в черных физорах, закрывающих глаза, по форме лица, и молодая женщина с ребенком, холенная, крикливо по последней марсианской моде одетая, красивая блондинка с девочкой лет пяти. Блондинка недовольно взглянула на меня, мгновенно сменив цвет глаз с зеленых на синие, вполголоса отчитала и так мирно стоящего ребенка, прижимающего к груди, какую то игрушку, и принялась что то шептать на ухо, даже не изменившего выражения лица, пилота. Кто ни будь неискушенный, мог принять эту пару с ребенком за образцовую семью, прямо с разворота "Марс Олимп Вижн", совмещающих работу с отдыхом. Я же видел только, завершение банальной интрижки, начавшейся в затянувшемся рейсе Луна - Юпитер. Мимолетная, необременительная связь, между скучающей старлеткой с ребенком, женой какого ни будь чиновника из марсианских полисов, достаточно богатого, что бы оплатить жене модификацию фенотипа глазных волокон и тур по Солнечной системе, пока он развлекается со шлюхами, и пресыщенным вторым пилотом корабля, большая часть работы, которого и состояла в развлечении таких дамочек. Жалко было только ребенка. Девочка не отрывала от меня взгляда, голубых, очевидно естественного цвета матери, глаз, пока не пришел лифт наверх. Мать нетерпеливо дернула ее за руку, и девочка обреченно, не переставая оглядываться на меня, поплелась за парочкой. Да, собаки и дети меня любят, грустно усмехнулся я про себя, но в лифт не вошел. Мне надо было вниз. А они очевидно перепутали уровни.
Двумя уровнями выше протянулась обзорная палуба, делающая полный оборот за час. Роскошные виды на Юпитер, его кольца и спутники, периодически, собирают толпы людей. Туристы в день прилета пассажирского лайнера, битком забивают всю немаленькую обзорную. Шум, гам, селфи, крики и вопли бегающих детей, слышны за пару уровней. В остальное время там почти никого не бывает. Завсегдатаям и обитателям станции и в голову не приходит, любоваться Юпитером и его окрестностями, как например человеку живущему у моря обращать внимание на шум волн и живописные виды.
Я шагнул в следующий лифт. Чем ближе к внутренним секторам, тем больше людей. Это простое утверждение мне и предстоит проверить. Я вытащил маленький прозрачный бокс, вытащил клипсу внешнего нейроинтерфейса второй реальности и под насмешливым взглядом механика, которому тоже надо было вниз, прикрепил ее к виску.
- Wellcome to Orpheus, version вторую обновленную, дополненной реальности, сразу подстраиваясь под меня, мелодично произнесла система. Цвета налились сочной яркостью, вокруг закружились бабочки, под ногами запрыгали розовые кролики. Скафандр механика окрасился в кислотно зеленый цвет, на голове появилась шляпа. Мда, неожиданно. Может Питер Даан, перепутал боксы? Похоже, интерфейс адаптирован под ребенка, под детское восприятие. Или это такая устаревшая заставка?
- Внимание! Данный продукт "Орфей" реальность 2.0, проходит тестовую отработку. В случае, каких либо вопросов, обратитесь в сервисную службу.
Вот так сразу без проверки, сырой продукт на испытания во Внеземелье, шикарно. Пожалуй, не стоит злоупотреблять подарками. Использовать по назначению, а Даан сказал, это вместо визитки, навигатора и пропуска, потом снять и забыть. Если не считать курсантской службы, то это мой второй интерфейс наложенной реальности. Пилотам, диспетчерам, спасателям, военным, работникам служб жизнеобеспечения, и других ключевых специальностей, во Внеземелье, запрещено пользоваться неслужебными нейроинтерфейсами, даже во время отдыха. Считается, что это может повлиять на работу синапсов головного мозга, мышечную и нервную реакцию, вызвать привыкание и заторможенность, и еще длинный список противопоказаний. Так во всяком случае говорили многочисленные исследования, финансируемые в основном государственными фондами. Понятно, компании торгующие устройствами нейроинтерфейса, проводили широкие рекламные акции, доказывая обратное. Служебные, специализированные нейросистемы, были скудны, ограничены и заточены под конкретные задачи и работу. Зато и не нагружали нужные для непосредственной работы по специальности, отделы мозга. Розовые кролики во время какой ни будь спасательной операции могли стоить кому ни будь жизни.
Первый личный интерфейс наложенной реальности мне подарила Жасмин, еще во время работы на Марсе. Это было чертовски, дорогое устройство, но она, наследница немаленького состояния, могла себе это позволить. Я уже работал тогда в Отделе, но служебные инструкции мне не запрещали пользоваться нейроустройствами. Интерфейс последнего поколения, был эксклюзивным продуктам, не просто дополненная, augmented reality device, (reality overlay device) ,а так называемая адаптивная реальность, device for adaptive reality, оно умело не только надстраивать реальность, а обладая зачатками искусственного разума, оно подчеркивало черты существующего, иногда концентрируясь на деталях, иногда показывая обыденные вещи под другим углом. Однажды, по дороге домой, мы с Жасмин, зашли в какую - то лавку, где ей пообещали редкую музыкальную программу. В магазинчике было негде повернуться, все было заставлено полками, шкафами и стеллажами с продукцией, красочными рекламными стендами, голографическими плакатами. Жасмин немедленно стала обсуждать, что то с продавцом, молодым тощим парнем со встрепанной шевелюрой и красными, воспаленными глазами. А у меня что то случилось с интерфейсом. Дополненная реальность стала слезать с настоящего как горящая шагреневая кожа. Исчезли плакаты, рекламные стенды, потом товары с полок, затем сами полки, открывая грязные, неприглядные стены, все в разводах и заляпанный чем - то бурым пол. Последним исчезло окно на улицу. И мы трое, остались в грязном, пыльном, пустынном помещении, похожем на внутренности грузового контейнера. Вполне возможно так и было, я ведь не видел его снаружи без интерфейса ауреала. В одном углу помещения было свалена груда, каких то коробок и пакетов, в другом под сплитом климат контроля, стоял одинокий стул. Больше в магазине ничего не было, все было надстроено оверлеем. И посреди этого почти пустого помещения, стояли и торговались, моя жена и продавец, размахивая руками, передавая друг другу и разглядывая что то невидимое. Это было так комично и нелепо, что я еле удержался от смеха. Только вид продавца удержал меня от немедленной реакции и заставил задуматься. У него было желтовато - зеленое лицо любителя "синтета", ниточка слюны протянувшаяся до подбородка, неопрятная замызганная одежда, со следами еды, наверное, за последний месяц. Я даже удивился что не чувствую запаха, но overlay, добросовестно удалил его, как и подретушировал весь образ этого урода, который к тому же похотливо - плотоядно, все время облизывая языком тонкие губы пялился на мою жену, которая накрытая плотным слоем второй реальности, ничего этого не видела. Я не знаю что это было, программный сбой или взбрык чересчур разумного искусственного интеллекта. Но пользоваться интерфейсом оверлея я перестал.
Лифт остановился на 1 уровне корпоративного сектора, который охватывал два с лишним уровня, включая службы обеспечения и техподдержки, и собственный, отдельный шлюзовой причал. Юпитер - Орбитальная, во общем то огромная станция, и немудрено, что я никогда не был в этом секторе.
Двери открылись прямо в Сад. Так поначалу и показалось. Ни какой ни будь огромный, рабочий отсек биоформинга, с бесконечными рядами вертикальных ферм насекомых и растительных пищевых культур. Нет. Настоящая оранжерея, с настоящими деревьями пахнущими какими то особенными запахами. Легкий ветерок шелестел огромными листьями, воздух заполнял аромат знойного лета, откуда то доносилось пение птиц, а над деревьями оверлей нарисовал глубокое безоблачное голубое небо. Действительно большие деревья и большая оранжерея, даже без оверлея, потолок терялся где то вверху за макушками деревьев. А неплохо живут корпоративщики, мельком подумал я и вышел из лифта. Механик остался в лифте, буркнул что то неодобрительное, кажется что то на норвежском, двери закрылись и лифт уехал вниз.