Их глаза были друг напротив друга.
Они смотрели в глубины чужих глаз, ведя немой диалог, и в этом взгляде было больше, чем кто-либо из них мог произнести вслух.
Наконец, спустя минуты, а, возможно, часы, Нацу прошептал:
— Я тоже тебя люблю. И именно поэтому… Прости, что завел этот разговор. Я должен был удостовериться, что твои чувства настолько же сильны, насколько и мои.
— Ничего, — улыбнулась девушка, не отрывая взгляда от его глаз. Приятное тепло разлилось по телу, но что-то в тоне Нацу заставило поселиться беспокойству под самым сердцем. — Ты что-то задумал?
Дракон прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Ночное небо над драконьей столицей было затянуто тучами. Люси и забыла, что дождь в королевстве должен был длиться сто лун…
— Я хочу отказаться от долголетия драконов, — раздался его тихий шепот, и сердце Люси пропустило удар, — чтобы иметь возможность состариться вместе с тобой.
— Нет! — тут же воскликнула она, отчаянно схватившись за края зеркала. – Нет! Ты не посмеешь!
— Я хочу этого, — прошептал он, не изменившись в лице. Казалось, он ожидал подобной реакции, но не собирался отступать. — Я хочу встретить с тобой старость. Хочу видеть, как ты взрослеешь и взрослеть самому, а не оставаться ребенком, в то время, как в твоих глазах начнет появляться мудрость старости. Я хочу прожить одну короткую человеческую жизнь с тобой, а не длинную жизнь дракона, большую часть которой я проведу без тебя.
Эти слова отозвались щемящей тоской в груди. Люси не могла поверить, до сих пор, после всего, что произошло, она до сих пор не могла поверить, что юноша по ту сторону зеркала, в которого она влюбилась так внезапно и сильно, любил и ее. Это знание стало для нее неожиданностью, но в ту же секунду в голове пролетела мысль, что она знала это всегда. Она чувствовала всем своим нутром, что он любил ее, и сомневаться в этом она не имела права.
— Разве это возможно? — наконец, спустя время, спросила она, расслабившись.
— В моем мире существуют великаны и русалки, — усмехнулся Нацу. — Конечно, это возможно.
Ее интересовало только одно:
— Ты действительно этого хочешь?
Люси уже сдалась. В глазах дракона была решимость, такая же, как в тронном зале, когда он стоял напротив Акнологии. Он не отступит.
— Да. Я действительно этого хочу.
И в этот момент, смотря в искрящиеся теплом и решимостью глаза Нацу, она могла прошептать только одно:
— Тогда, я буду счастлива разделить эту жизнь с тобой.
Сердце в груди отбивало сильные удары. Горячее чувство обвило его, и в этот самый момент она как никогда поняла, насколько ее любовь была сильна.
Хвост дракона коснулся зеркала в уже знакомом жесте, и Люси перевела на него взгляд.
— Что это значит? — спросила она следя за скребущимся по зеркалу кончику красного хвоста.
Нацу также посмотрел на хвост, улыбнувшись.
— Люди целуются губами. Драконы своими хвостами.
Неожиданно этот глянцевый кончик стал центром ее мира. Одиноко скребущийся и стремящийся преодолеть зеркальный барьер. Она не поняла, как ее рука накрыла зеркало там, где был он.
— Люси, — разрушил тишину дракон, — ты в скором времени покинешь эти места.
— Джерар обещал, что я смогу навещать тебя, когда моей душе будет угодно.
— Да, но я не хотел бы разлучаться с тобой. Посмотри в уголок своего зеркала, — взгляд соскользнул вниз. У самого угла виднелась тонкая, практически незаметная трещина, которую она увидела еще при ее первом посещении этого места. Губы Нацу растянулись в улыбке. — Когда-то Аннабет случайно разбила край этого зеркала… Возьми этот осколок себе.
Люси аккуратно вытащила его, посмотрев в отражение. В нем также отражалась башня.
— Пока это зеркало находится здесь, — продолжил Нацу, — осколок будет привязан к нему. В нем будет отражаться эта башня… А я в свою очередь буду приходить сюда как можно чаще. Если я не могу быть с тобой в твоем мире, то я хочу иметь возможность быть с тобой рядом на протяжении всей нашей жизни.
Осколок был небольшим, с гладкими краями, и Люси успела подумать, что он легко может поместиться в ее сумочку.
— Я заберу его с собой, — пообещала она, подняв голову.
Нацу улыбнулся, коснувшись ладонью зеркала. Ладонь Люси накрыла его.
Этот день вошел в истории королевства драконов, как день Алого восстания. День, в который принц Нацу Драгнил отвоевал свой трон. День, в который бывший король Акнология сдался, сняв корону, и ушел туда, где солнце встречалось с горизонтом.
Спустя семь дней на голову Нацу была водружена тяжелая золотая корона в огромном тронном зале пред многочисленными подданными, а черное и изумруд сменили красное и золото.
Но все это было через семь дней, а сейчас, в тиши ночи, он сидел в отдаленной башне, в которой провел всю свою жизнь узником не для того, чтобы распрощаться со всем плохим, что было здесь, а чтобы встретиться с тем хорошим, что это место ему подарило. С перевязанной рукой и ногой, парой шрамов и незначительными царапинами, он сидел у зеркала, смотря в глаза человеческой девушки, и чувствовал, как мир был несправедлив. Казалось, вот она, была рядом. Оставалось лишь протянуть руку… Но рука, уже готовая коснуться мягкой кожи и ощутить чужое тепло, натыкалась на зеркальную преграду.
И от отчаяния хотелось разбить это зеркало на миллионы осколков. Но он не мог. Не тогда, когда оно подарило ему свет.
Который причинял боль, но без которого жизнь уже не была возможна.
Через три дня Люси села вместе с Джераром в экипаж и отправилась знакомым трактом в Лондон.
Через месяц и десять дней они обвенчались в церкви Святой Софии.
Маленький осколок зеркала покоился в руках леди Аннабет во время венчания, но никто не догадывался, что сквозь него за ним наблюдал посторонний зритель.