— !ьтанз отэ ыб летох ежот Я — прорычал Огонь.
Вид у Фемистокла был испуганный. Он недоумённо покачал головой, некоторое время напряжённо думал и щёлкнул пальцами.
— Теперь всё в порядке? — спросил он.
— Хм, — промычал Огонь.
Ураган на всякий случай ничего не ответил.
Фемистокл с облегчением вздохнул, и вдруг глаза его расширились, когда он взглянул на последнее уцелевшее зеркало.
Рама вспыхнула зловещим красным светом. Цвет был определённого того же оттенка, как и чешуя юного Огненного дракона…
— Но что это… — пробормотал волшебник. Его глаза чуть не вылезли из орбит, и, несмотря на красный пульсирующий свет, заполнивший шатёр, можно было заметить, как побледнело его лицо. Он нерешительно шагнул к зеркалу, остановился и посмотрел на Огня. У дракона чешуя была на месте и того цвета, как полагается. Лишь на лбу оставалась маленькая проплешинка.
Взглянув на зеркало ещё раз, Фемистокл обнаружил ту самую чешуйку, которой не доставало у дракона, — она была воткнута глубоко в раму…
Он сделал ещё шаг и остановился, когда стекло вдруг вздрогнуло и по нему пошли волны, как по поверхности странного вертикального озера. Свет стал пульсировать ещё сильнее, и его ритм напоминал удары огромного сердца…
— Осторожнее, мастер Фемистокл, — пропищала Папильотка без единой запинки.
Фемистоклу не надо было этого говорить.
Только слепой не увидел бы, что с этим зеркалом не всё в порядке. И что от него исходит огромная опасность…
Несмотря на это, с громко бьющимся сердцем он подошёл ещё ближе. Поверхность зеркала успокоилась, и когда прекратились волны и подрагивания, в зеркале он увидел не своё отражение, а похожую на эту — но всё же другую — зеркальную комнату. И там были не он сам, Бернвард, Кьюб и оба юных дракона, а две девочки — настолько разные, что и представить себе нельзя.
— Что же это такое? — в недоумении пробормотал он. Обе девочки глядели на него так же обескураженно, как и он на них.
За его спиной что-то зашелестело. Папильотка, делая виражи, подлетела к нему.
— Осторожно! — пискнула она взволнованно. — Это же…
И в эту секунду Огонь ударил её кончиком хвоста. Испуганно взвизгнув, Папильотка пронеслась, размахивая руками, ногами и крыльями, всего в сантиметре от Фемистокла, потом ударилась о зеркало и — влетела в него!
Фемистокл попытался схватить её.
Но было уже поздно.
Предательство
Поездка в деревню длилась около четверти часа, но Ребекке показалось, часов пять — потому что всё это время она почти не дышала.
Во всяком случае, дорога могла быть приятнее. Под старыми одеялами было и без того душно, а привычка Сэм чрезмерно поливать себя духами всё только усугубила. Ко всему прочему, Оса с Антоном во время поездки не обмолвились ни словом, и в старом драндулете, разумеется, не было даже радио — поэтому девочки сидели под одеялами тихо, как мышки. Когда машина наконец остановилась и они услышали, как Оса с Антоном вышли из неё, Ребекка уже серьёзно опасалась, что если вздохнёт ещё раз, то потеряет сознание.
Тем не менее она подождала, пока не раздастся стук больших вокзальных дверей, и лишь тогда отважилась откинуть одеяло. Потом выскочила на свободу, чтобы отдышаться.
— Ещё секунда и… — тяжело дыша, проговорила она. — Боже мой, чем это ты надушилась? От тебя так несло!
Сэм обнюхала себя.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала она с невинным выражением на лице. — Это же «Габриэла Сабаттини». Жутко дорогие духи!
— А так воняют! — ответила Ребекка.
Сэм злобно взглянула на неё, но промолчала и посмотрела на большую дверь, за которой исчезли Антон и директриса.
— Поезд придёт через полчаса, — сказала она. — У нас есть именно столько времени, прежде чем Оса что-нибудь заподозрит. Пойдём!
Хотя площадь находилась лишь в сотне шагов, они со всех ног побежали к ней, так как Саманта была права: когда придёт поезд и в нём не окажется её отца, Оса что-нибудь заподозрит и поспешит вернуться в интернат, а до тех пор им надо снова оказаться в машине.
В парке, несмотря на раннее время, уже кипела жизнь. Всюду раздавались музыка и смех, на аттракционы выстроились длинные очереди. Им пришлось протиснуться сквозь людскую толпу, но потом перед ними возник тёмный и заброшенный шатёр. Объявление, написанное от руки, гласило:
«ЗАКРЫТО НА РИМОНТ».
А вход был загорожен.
— А что мы, собственно, ищем? — поинтересовалась Сэм, пока Ребекка мучительно думала, как проникнуть внутрь, не взламывая дверь.
— Честно говоря, я, наверное, это узнаю, только когда найду, — призналась она.
Сэм покосилась на неё. Ребекка и сама понимала, как странно это звучит, но не смогла бы точнее объяснить свои ощущения. Она просто знала: что-то случилось с Осой, когда она посмотрелась в зеркало. Надо ещё раз попасть туда, чтобы разузнать, что именно произошло.
Саманта неодобрительно посмотрела на неё, пожала плечами, молча повернулась и присела на корточки. Так же молча вытащила из мягкой земли один из больших колышков и с торжествующим видом приподняла край брезента.
— Спроси меня, как! — усмехнулась она.
Ребекка быстро опустилась на корточки, заползла в шатёр и подождала Сэм. В первые секунды она ничего не видела, но скоро глаза привыкли к сумраку. Всё-таки было довольно темно. Ребекка упала духом. И при свете трудно найти дорогу в лабиринте из зеркал, а теперь, во мраке, это и вовсе невозможно.
— Пошли! — Саманта встала и с вытянутыми руками стала пробираться в полутьме, наполненной смутными тенями.
Что-то зазвенело, потом раздался глухой удар, и Саманта выругалась. Ребекка не смогла сдержать злорадной усмешки, но всё же поспешила за ней.
Они десятки раз натыкались на стены из стекла, которых в сумраке совсем не было видно, и пару раз Ребекке показалось, что они не приближаются к цели, а удаляются от неё. Но наконец они оказались точно в центре зеркальной комнаты.
Здесь было ещё темнее. Что-то скрипело под ногами, и она, скорее, чувствовала, чем видела, как Саманта полезла за пазуху и что-то достала оттуда. Через секунду темноту пронзил тонкий луч карманного фонарика и отразился в бесчисленных зеркальных осколках, которыми было усыпано большое помещение.
— Хорошая мысль, — сказала она.
Саманта улыбнулась ещё шире.
— Самое главное — хорошая подготовка, — отозвалась она, радостно помахав фонариком. — Знаешь, мы должны чаще действовать вместе. Я думаю, мы отличная команда!
Ребекка на всякий случай промолчала.
Она попросила Саманту медленно осветить всё помещение, что оказалось ошибкой, так как тонкий, но очень яркий луч отразился в тысяче осколков — и пространство наполнилось искрящимися огоньками и бликами, так что в первое мгновение они вообще ничего не смогли увидеть.
Потом Сэм направила луч на единственное целое зеркало, но на всякий случай так, чтобы свет не бил прямо в глаза.
С громко бьющимся сердцем Ребекка подошла к зеркалу. Это было не кривое зеркало, как остальные, разбитые, осколки которых лежали на полу, а совершенно обычное, но очень большое, в простой раме. Оно было украшено маленьким красным кристаллом. Ребекка не знала точно, что она ожидала, но — странное дело — именно потому, что это зеркало выглядело абсолютно нормальным и безобидным, оно внушало ей особенный страх.
— Это оно? — спросила Саманта.
Ребекка кивнула, и её спутница медленно провела лучом по зеркалу.
Когда свет коснулся красного кристалла, Ребекке показалось, что он подмигнул ей, словно зловещий светящийся глаз. Конечно, ей привиделось, взволнованно подумала девочка, — но от этого неприятное чувство не исчезло, а даже усилилось.
— А что в нём такого особенного? — поинтересовалась Саманта.
Ребекка лишь пожала плечами.