Нервы и связь с Сэмом сдают все чаще, а моментов единства с Системой становится все меньше. Тингар уже давно не течет между ним и старшим Ришаром полноценным потоком, а беспорядочно конвульсирует, сбоит, каждый раз заставляя метку под кадыком кровить и воспаляться. Тоби пока старается, чтобы очередной сбой не замечали, использует авторежим, чтобы сохранить у Сэма иллюзию контроля.
Но Сэма обмануть невозможно. Он замечает. Пытается все восстановить. Перенастроить. К его досаде починенное работает недолго. Связь опять замыкает в самые неподходящие моменты, и каждое такое замыкание ударяет рикошетом по Ришару. Он воспринимает это как неудачу — неудачи выматывают. А кроме того, он подсознательно осознает, что у Тоби появилась над ним какая-то власть, природа которой Сэму не совсем понятна. От этого раздражение его растет все больше и все чаще требует выхода.
Ему не улыбается каждый раз быть громоотводом и корчиться под оголенным проводом Связи с Тоби. Он терпит только потому, что еще надеется использовать пасынка Форсайта для инициации нового чистого Целителя и создания уникальной пары с внешней меткой. Но каждая попытка заканчивается неудачей и разочарованием. Сэмюэль лишний раз убеждается, что просчитался, и Тоби больше не в состоянии генерировать долговременную связь. Ну ладно, зато кратковременная у него по-прежнему очень эффективна.
***
Тобиас с новой напарницей открывают Систему. Целительница стоит сзади, прижавшись всем телом. Тобиас спиной осязает мягкие, приятные округлости ее груди, ощущает напряжение бедер, горячую и влажную кожу ее ладони в своей руке, сбивающееся дыхание, запах возбуждения — все как обычно после установления связи второго уровня. Они почти вместе, но до того безграничного единства, какое он ощущал с Рином, этой далеко. И от этого внезапно становится тоскливо.
Тонкая и гибкая, Целительница впервые участвует в поединке. Опасность ее пьянит, хождение по краю — очаровывает. Ее смуглая кожа становится желтоватой от экзальтации. Тоби должна передаться ее эйфория, но он ничего не чувствует. Только усталость и желание остаться в Системе одному. Нора, так кажется ее зовут, продолжает стараться, льнет, демонстрирует преданность, отдавая весь свой Тингар — у них с Сэмом одинаковая техника имитации доверия. А Тоби так устал от лжи, абьюза и постоянного желания Сэма быть лучшим. И ему так хочется досадить Ришару.
Тоби разбазаривает чужой Тингар впустую, создавая иллюзию новой Чистой пары, дает Сэму понять, что не хватает самой малости для появления внешней метки. С мрачным удовольствием наблюдает, как тот клюет на обманку и подключает к ним свое Наследие. Попался. С мстительным наслаждением тянет из Ришара по яркой и тяжелой связи энергию, добавляя к иллюзии единства иллюзию слаженной работы. Ему интересно, когда Сэм почувствует ложь, какой зазор личной свободы ему предоставит, прежде чем наказать.
А Сэм так хочет, чтобы все получилось именно в этот раз, что вкладывается, рискует, растрачивает себя. Много. Долго. Когда наконец замечает подвох — бледнеет. Он никогда не ошибается. Почему сейчас не заметил? Разрывает связь, освобождается от Тобиаса, как от балласта. До Целительницы слишком медленно доходит, что они остались совершенно беспомощны перед стоящим против них Николасом — каждый за себя — они пропускают удар на поражение — у Николаса приказ «убить», а он никогда не сомневается в приказах.
Тобиас слишком поздно понимает, что Нора его прикрывает и принимает на себя смертельный удар — такой ей дан приказ: «переступить через себя, пара — любой ценой». И она тоже не сомневается в приказах. Сомневается только Тобиас. Но его мнение никому не интересно. Заклинание, несмотря на жертву Норы, задевает и подбрасывает вверх. Тобиас с удовольствием закрывает глаза. Теперь его оставят в покое до следующего кандидата в идеальную пару. Удара о землю он уже не чувствует.
***
Отдых длится недолго. Тобиаса ставят на ноги быстрее, чем он рассчитывал. Представляя нового кандидата, Сэмюэль делает что-то неуловимое и на секунду становится похож на Рина. То ли поворотом головы, то ли взглядом, то ли движением руки. То ли что-то до боли знакомое звучит в его голосе. Желание узнать о Рине вырывается наружу, и Тобиас спрашивает, как там брат. Думает, что секундная слабость будет стоить дорого. Но Сэм внимательно смотрит и неожиданно отвечает:
— Нормально. Не переживай. Он с Клэр. Она не такая раззява, как ты — она заставит его вернуть Тингар, а он, в простоте душевной, решит, что должен стать ее парой. Жертвенность. А про тебя Рин и думать давно забыл. Но спасибо, что спросил.
В самом ответе Тобиасу чувствует подвох. Он помнит Клэр — рослую девочку с большой грудью, длинными волосами и тонкой, как у грифа, шеей. Пока не появились Иннокентии, все время вилась неподалеку. Рин считал ее своей подругой. Но судя по тому, как произнес ее имя Сэм — это уже в прошлом. В настоящем что-то идет не так и заставляет Сэма лгать. Странно, а мог бы просто сказать, что это не его дело. Тобиас на мгновение приподнимает уголки губ в усмешке:
— Про тебя он забыл еще раньше. Не боишься, что эта Клэр обведет тебя вокруг пальца? Последнее время ты ошибаешься, Сэм.
Пощечина вместо ответа — злая, через висок к щеке. Но этого мало. Не задумываясь, Сэм сгибает ногу в колене, молниеносно бьет в живот. Тобиас соскальзывает по стене и тщетно пытается перевести дух. Вытирает ладонью кровь из прикушенной губы и мысленно усмехается снова. С тех пор, как появился Николас, Сэм ни разу не замарал об него рук. Предпочитал наблюдать. Сегодня первое исключение из правил. Значит, слова ударили по больному, по личному, по тому, за что руками Николаса не отомстить. Значит, Рин для Сэма потерян, и никакая Клэр не сможет этого изменить. Надо ждать дальше.
***
Тобиас отстранено наблюдает, как пальцы Сэма выталкивают пуговицу из петли джинсов, как ремень летит на пол, за ним следуют брюки и нижнее белье. Гусиная кожа, первые признаки возбуждения, потные ладони. И дело даже не в том, что Сэм знает, где и как прикасаться, как сделать максимально приятно, какой сосок начать накручивать первым, когда укусить за мочку, когда потянуть за волосы на затылке. Дело в том, что Тобиас не может сопротивляться. Шрам пульсирует на горле и парализует волю.
Сэм умело заставляет тело Тобиаса отвечать на ласку рваными, механическими движениями, пускает вход пальцы, засовывает их глубоко, сгибает и водит кругами, играет ими там, где нащупывается простата, другой рукой тискает член. Тобиас больше не владеет собой, он презирает свою оболочку, но контролировать ее не в состоянии — метка исключает даже малейшее неповиновение. Сэм не дает ему кончить. На самом пике возбуждения убирает пальцы, выпускает член. Поворачивается спиной. Тобиас смотрит на эту спину глазами цвета высветленного кислотой металла. У самой двери Ришар лениво бросает:
— Не трогать себя. Сейчас приведут твоего нового Целителя. Инициируешь его. И проследи, чтобы он пережил пробуждение Наследия. На все про все — ночь. Смотри не запори мне все дело в очередной раз. Он не из наших. Еле смог вывезти пацана из Вильнюса. Завтра у вас бой. Официальный. Занесен в латвийский регистрационный журнал. Если подведешь — убью.
Тоби стискивает зубы, чтобы не завыть, послушно ждет, изнемогает от судорог внизу живота и ломоты в яичках. От него не требуется согласие. От него требуется безотказность.
***
Пара напротив с почти первобытной жестокостью бросает заклинания, но Тингар нового напарника дает столько энергии, что удары пульверизуются, не пролетев и половины пути до цели. Как зовут парнишку с рыжими, мелким бесом вьющимися волосами, Тобиас не запомнил. За все это время таких сменилось столько, что ему уже не то, что запоминать их имена, — давать им номера стало неинтересно.