- Анна Броневская, вы приговариваетесь к расстрелу…, - Анастасия смотрит в глаза этому человеку и… вспоминает их. Она знает его, помнит… Помнит, кто она. Память возвращается также внезапно, как и исчезла.
- Вам понятен приговор, гражданка Броневская? – всё тем же бесчувственным голосом продолжает мужчина.
- Романова, - хрипит она в ответ, - меня зовут Анастасия Романова, - повторяет она, но лишь получает удар по лицу. Собрав последние силы, девушка плюёт в лицо обидчика.
- Предатель, - шипит она, отплёвывая кровь.
- Приготовься!
Анастасия широко раскрывает глаза. Нет, уж если встречать смерть, так лицом к лицу, как положено, не как трус. Солнце пробирается через редкие вершины деревьев. Кроваво-алый рассвет, растворяющийся в протяжном и смертельно-остром звоне колоколов горящего монастыря.
-Стреляй!
Колокола звонят всё так же неистово, будто бьются в предсмертной агонии.
- Стреляй! – доносится чей-то исступлённый голос.
Агония наполняет всё тело, точно прямо в огне. Всё вокруг в дыму, и там, на востоке, кровавое пятно рассвета… А колокола всё так же звонят…
И солнце восходит над пепелищем.
Комментарий к Опальная царевна. Часть 3 - Как однажды в декабре
Так как в оригинале я так и не нашла фамилию Дмитрия, то решила его назвать Дмитрием Броневским. Если всё-таки в фильме она упоминается, то скажите мне, пожалуйста.
========== Полнолуние с привкусом металла ==========
Луна за окном освещает серебристым цветом комнаты. На крыльце ветер играет с колокольчиками и кажется, точно кто-то неизвестный наигрывает самую волшебную мелодию на свете. Неожиданно резкий крик нарушает идиллию тишины. Доносится чьё-то ворчание и шлёпанье босых ног. А затем тихие всхлипы и хлопок дверью.
Во внутренний сад выбегает молодая девушка: тончайшим шёлком она утирает слёзы, её короткие волосы разметались по ветру, а в глазах страх. Она бежит в сторону беседки, расположенной на небольшом возвышении.
- Мушу, ты здесь? – робко спрашивает она. В ответ лишь молчание. Девушка зажигает свечу и начинает молиться, как прежде всегда это делал её отец, но ничего не получается. Слова выходят какими-то пустыми и неискренними, точно она сама не знает, чего хочет.
Наконец она замирает и в молчании опускается на холодные каменные плиты. Серебряный свет луны падает прямо на лицо воительницы, придавая ему холодный металлический оттенок.
- Хотела бы я, чтобы ты был вновь со мной, Мушу, - едва шевеля губами, шепчет она и тут же замирает. Мулан прекрасно знает, что её желание исполнить невозможно: она навсегда потеряла своего друга-хранителя, выйдя замуж за Шанга.
Шанг… Когда-то этот человек казался ей абсолютом, идеалом смелого и в тоже время искренне любящего её человека. Но они оказались слишком разными. Разными, как ночь и день, как огонь и лёд. За несколько последних лет Мулан потеряла всех своих родных, оставался лишь Шанг. Но с каждым днём он ей всё больше напоминал каменного истукана, безразличного ко всему, кроме указов императора. Все чаще и чаще ей казалось, что у него нет сердца. И сегодня, когда она в очередной раз очнулась от кошмаров, преследующих её уже не один год, он лишь попросил её замолчать и дать ему выспаться. Да и ещё в приказной форме.
У Мулан никогда не было выбора. Точнее был, но он совершенно не устраивал её. Пошла в армию, чтобы спасти отца. А теперь обязана сражаться, как и её муж – ведь это её долг.
«Мой долг – слушать моё сердце…»
Когда-то давно сказанная фраза всплывает в памяти и даёт решение. Да. Это именно то, чего она так хотела бы. Любой ценой. Этот мир вечных войн: межгосударственных, семейных и внутренних – так сильно опостылел ей… Ей надоело терпеть поражение в вечных боях с самой собой, надоело надевать маски счастья, смирения и согласия. Сейчас она одинока, как никогда, дни проходят один за другим, похожие друг на друга, будто близнецы. И ничто не спасает от пустоты, от этой зияющей дыры в её душе: ни дружба, ни любовь. Старые друзья разбежались по всему Китаю, а любовь… Мулан до последнего верила, что в её избраннике осталось хоть что-то от того идеала, созданного её девичьим воображением, но нет. Генерал Ли Шанг полон лжи, лицемерия и сонма других пороков. И… он не любит её. По крайней мере, так, как ей этого хотелось бы.
Лужайка перед беседкой залита лунным светом, и кажется, точно все краски исчезли, потухли. Остался лишь серый цвет. Единственный серый с многоликой хмурой палитрой. Лунный лик смотрит прямо в лицо девушке, и Мулан на мгновение чудится, точно какая-то до боли знакомая тень мелькает прямо перед её глазами. На мгновение у неё перехватывает дыхание от страха. Девушка поднимается с плит и подходит к каменным плитам с именами своих предков. Какие-то имена для неё ничего не значат, а какие-то прежде были смыслом жизни.
Мулан бережно касается кончиками пальцев изящных надписей на мраморе, и в эту секунду из-за кустов неподалёку доносится шорох. Девушка оборачивается и видит прямо перед собой Шань-Ю, именно такого, как и когда-то на перевале: грозного, безжалостного и живого. Она вскрикивает и закрывает глаза руками, но ничего не происходит. Осмелев, Мулан убирает руки от лица и понимает: в саду никого, кроме неё нет и, тем более, тут не никакого восставшего из мёртвых предводителя гуннов.
- Я схожу с ума, - доносится её тихий шёпот. Воительница обращает свой взгляд к камням с именами предков, точно в поисках ответа.
- Как же я хотела бы, чтобы ты вновь был со мной, Мушу, - повторяет она, разглядывая медную фигурку дракона над головой.
- Я тебя потеряла, выйдя замуж за Шанга, а лучше не стало, - самой себе шепчет девушка. Неожиданно она замолкает и приходит к верному, как ей кажется, выводу. – Ты покинул меня, когда я вышла замуж, а что, если я… перестану быть замужем?
Мулан поднимается с колен и вглядывается в своё отражение в идеально отполированных плитах мрамора. Девушка заливается сумасшедшим смехом: как ни крути, а предки всё-таки дали ей ответ на вопрос.
Луна за окном освещает серебристым цветом поляну. На крыльце ветер играет с колокольчиками, но теперь в каждом их звуке слышится что-то тревожное. Неожиданно резкий крик нарушает напряжённую, тягучую тишину. Слышен звон металла о стекло, чьи-то просьбы остановится. Всё также быстро затихает, как и началось. Девушка с оголённым клинком, покрытым чем-то тёмным и капающим прямо на платье, выходит во внутренний двор. Она озирается по сторонам и вскрикивает от удивления: повсюду огонь, вокруг неё стены огня. Всё вокруг в красном и лишь перед самой беседкой падают лунные снопы света. Мулан чувствует подступающее удушье, но всё равно продолжает идти вперёд: ей нужно завершить ритуал. Она замахивается клинком прямо в сторону огненной стены, а затем бросает его в лунные лучи. Кровь, почерневшая от огня, превращается в густой дым, окутывающий всю небольшую лестницу, ведущую в беседку, проникает повсюду там, рыщет в поисках чего-то. Наконец, приобретает форму небольшого, длинного существа. Существо, приобретая свой привычный облик, глядит на свою спасительницу с благодарностью и несколько со страхом.
Мулан, смеясь подставляет свои ладони под лунные лучи. Сейчас она смеётся, но только до следующего полнолуния. Ей нужно будет повторять этот ритуал, пока дракон не станет до конца таким, как и прежде.
Она знает, что на это уйдёт вечность. Вечность, полная бесконечных войн, вечность, полная таких полнолуний. Полнолуний с привкусом железа и крови на губах.