Они миновали боксерский павильон и колесо обозрения, которое степенно вращалось.
Потом они вошли в какой-то балаган. Вывеска у входа оповещала, что здесь находится комната страха. Естественно, выставленные там чудища, убийцы и вампиры были изготовлены из воска и проволоки, только с особой тщательностью. Юлиан ходил по слабо освещенному балагану от одной фигуры к другой и не мог надивиться.
Здесь были граф Дракула, король Синяя Борода и Чингисхан, палач времен Французской революции в черном капюшоне и с топором, на котором так и осталась кровь последней жертвы, Джек Потрошитель и другие знаменитые убийцы, а также герои ужасных историй: например, мумия, убившая дюжину исследователей, которые посмели нарушить ее вечный покой и вскрывали ее саркофаг; монстр Франкенштейн, пугающе правдоподобный черт и еще дюжина чудовищ, казавшихся живыми.
Потом Юлиан и Рогер дошли до строения из досок и балок, по форме напоминающего громадный бочонок. Изнутри доносился гул и грохот, сквозь щели мелькал яркий свет. Аттракцион назывался «Смертельный котел».
Рогер только махнул рукой кассиру, и их пропустили без билетов. Грохот ударил в уши, и Юлиан понял, где он находится. Это круглое сооружение действительно напоминало котел, на дне которого стояли деревянные скамьи. Мощная металлическая сетка сверху отделяла зрителей от происходящего и защищала их от предметов, которые могли свалиться им на головы. Например, от мотоцикла, который носился кругами по вертикальной стене, издевательски попирая все законы земного тяготения.
Юлиан запрокинул голову и посмотрел сквозь стальную сетку.
— Эй! — Он опешил. — Да это же...
— Майк, — перебил его Рогер. — Ты называешь его Кожаным, но его настоящее имя Майк, по крайней мере здесь. Так же как твоего отца все знают под именем мистер Миррор, хотя вряд ли это его настоящее имя. Только не волнуйся. Он тебе ничего не сделает. Он не тролль. Во всяком случае, здесь.
«Да тут и тролль не понадобится», — подумал Юлиан. Кожаный и в человеческом облике был достаточно страшен. Он спросил, зачем Рогер привел его сюда.
— Выйдем, поговорим там. Здесь очень шумно. И до конца выступления Майка еще есть время.
Юлиан охотно остался бы, потому что Майк был настоящим мотоциклетным чародеем. Он не только катался по вертикальной стене, взмывая почти отвесно вверх, но при этом еще вставал на сиденье во весь рост и выделывал такие трюки, что публика взрывалась аплодисментами. Но Рогер уже подталкивал его к выходу.
— Ну? — спросил Юлиан, когда они вышли. — Так что же от меня здесь требуется?
— А я думал, тебе нравится, — огорчился Рогер.
— И нравится, — ответил Юлиан. Он испытывал к этому месту странное влечение, которое с каждой минутой усиливалось. Юлиан со страхом чувствовал, что в этом влечении таится какая-то опасность. Может быть, она состояла как раз в том, что он не захочет возвращаться, если пробудет здесь достаточно долго. — Но ты мне что-то обещал —забыл?
— Не забыл. Слушай меня внимательно, Юлиан, — строго сказал Рогер. — Что бы ни происходило и что бы ты ни увидел и ни услышал, ни в коем случае больше не убегай, как в тот раз. Если тебя поймают тролли, тебе уже не уйти. Больше они такого промаха не допустят. Ты понял?
— А я думал, здесь нет троллей.
— Этого я не говорил. Я только говорил, что ты не столкнешься с ними, пока ты со мной. А это разные вещи.
Если уж быть точным, он и этого не говорил, но Юлиан так струсил, что даже не указал Рогеру на эту неточность, а только смотрел на него вытаращенными глазами.
— Значит, договорились, — продолжал Рогер. — Ты держишься около меня, что бы ни случилось. И делаешь то, что я тебе скажу. Даешь слово?
Юлиан молча кивнул, и Рогер ударил его по руке. Договор, таким образом, был скреплен.
Даже если ты чего-то не поймешь, все время помни о том, что все уже произошло. И ты ничего не в состоянии изменить.
Рогер зашагал прочь, Юлиан с трудом поспевал за ним. Видимо, он торопился, чтобы успеть вернуться до окончания представления Майка.
Они отправились на самый дальний конец ярмарки. Павильончики становились все меньше и проще. Скоро вокруг них остались совсем уж бесхитростные, почти покосившиеся строения, поставленные как придется.
Взглянув на вывеску у входа одной из таких палаток, Юлиан остановился, как громом пораженный. Этот балаганчик был побольше других окрестных будок, и плакат перед входом приглашал посмотреть на самую толстую в мире женщину, на двухголовую собаку и на мальчика с крокодильей головой. Из-за черного полотна палатки пробивался зловещий красный свет, и над входом висела вывеска:
АБАДДОН
Только для публики
с крепкими нервами! Сердечников
и детей просим удержаться от соблазна
посещения нашего заведения —в их же
собственных интересах!
У сочинителей современной рекламы такой текст, возможно, вызвал бы лишь усталую усмешку, но когда Юлиан вспомнил, в каком времени он находится, он нашел это объявление в высшей степени захватывающим.
— Что случилось? — нетерпеливо окликнул его Рогер. — Идем. У нас мало времени.
Иди в Абаддон. Эти слова отец оставил ему в своей записке. Некоторое время он колебался, не рассказать ли об этом Рогеру, но потом решил не рассказывать.
Они уже почти дошли до цели. Это тоже была палатка, хотя совсем маленькая, сшитая из красных, зеленых и синих полос. Вывеска над входом гласила, что внутри палатки пребывает «мадам Футура», «провидица грядущего».
— Предсказательница? — удивился Юлиан.
Рогер прижал палец к губам и отступил в тень. Юлиан последовал за ним. Рогер достал из кармана старомодные карманные часы и открыл крышку.
— Он должен быть еще там. Но недолго.
— Он? — переспросил Юлиан. — О ком ты говоришь?
Рогер только улыбнулся и ничего не ответил, но ответ уже и не требовался, потому что полог палатки мадам Футуры откинулся в сторону, и оттуда вышел не кто иной, как отец Юлиана! Он был одет в простую рабочую куртку и брюки из грубой ткани, волосы у него были длиннее, чем привык видеть Юлиан, но все же это был его отец!
Юлиан автоматически шагнул к нему, но Рогер довольно грубо удержал его за локоть.
— Ты что, забыл, что ты мне обещал! — шикнул он. — Мы только наблюдаем, больше ничего. Больше ничего!
В этот момент полог палатки еще раз отлетел в сторону, и оттуда выбежала старая женщина в пестром цыганском наряде и схватила отца Юлиана за рукав.
— Подождите! — крикнула она. — Одну минуту!
Отец Юлиана хотел вырваться, но старая женщина удерживала его на удивление цепко. Она кричала пронзительно, взволнованно, почти истерично:
— Не делайте этого! Мой шар предвещает великую беду! Отступитесь от вашего решения, умоляю вас!
Отец Юлиана гневно выдернул руку.
— Что за глупости? — вне себя крикнул он. — Оставьте меня в покое! Вы же получили свои деньги, разве не так?
— Дело не в деньгах! — простонала ясновидящая. Она достала из кармана несколько монет. — Вот, я верну вам ваши деньги, чтобы вы видели, что мне не до шуток! Послушайте меня! Не делайте того, что вы задумали! Будет великое, ужасное несчастье! Вам и другим! Многим другим!
Она говорила таким заклинающим тоном, что отец Юлиана и в самом деле какое-то время колебался. И может быть, он заговорил бы с ней, если бы в эту минуту из темноты не появился еще один человек, так же хорошо знакомый Юлиану.