– Куда ты денешься, если капитан прикажет, – хохотнул Бобби, – будешь драить палубу, как миленький, отсюда и до горизонта. Шен, смотри!
– Не дергай меня, – сердито сказала Бейкер, – Глоб капризничает.
– Вы со своим компьютером носитесь, будто он – человек.
– Квантовых связей у него в мозгах побольше, чем у тебя – нейронных.
Сигнал сообщил о готовности модуля к работе.
– Пошел воздух и нагрев, – сказал Иван, – пять минут, и откроем шлюз.
– Ну, Шен! – ныл Бобби.
– Чего тебе?
– Иди сюда. Погляди!
Даже сквозь стекло шлема было видно, что канадка хмурится. Вздохнув, приблизилась и начала раздраженно:
– Мистер Бор, мы здесь не для игры, здесь все очень серьезно, и если вы… Ух ты! Смотрите!
Все повернули головы.
– Как красиво! Алмазная радуга.
Крохотные кристаллы метанового льда, испарившегося при посадке катера, медленно-медленно оседали на поверхность, сверкая всеми цветами спектра в свете катерных прожекторов.
Когда открылся шлюз, Бейкер отключила связь и прислонила свой шлем к шлему Роберта, чтобы слышали только двое.
– Знаешь, парни мне дарили цветы, свои книги, бриллианты. Но планету, пусть даже крохотную, и такую радугу мне еще никто не дарил. Спасибо, Бобби.
Еще раз стукнулась шлемом, повернулась и медленными прыжками полетела к модулю.
Австралиец прошептал:
– Практически первый поцелуй. Значит, будет и второй.
– Дом, милый дом, – пробурчал Джон, оглядываясь, – надо было сначала запустить животное. Коалу там или утконоса, раз уж других нет. Иван, у вас в России в новый дом сначала запускают медведя? Или бутылку водки?
– Смотря чей дом. Если чужой, то у нас сначала запускают гранату.
– Довольно-таки просторно, – заметил Боб.
– Это пока второй рейс не прибыл. Как станет нас здесь вдвое больше, так будет не протолкнуться.
– Улыбнись, Смит. Мы долетели. И до сих пор не сдохли, – сказал австралиец.
– Тьфу ты. Сглазишь, придурок.
Американец и русский заплевались одновременно, и даже Эрик осуждающе покачал головой; только Шен улыбнулась.
– Так, у нас два часа до занятия «Фениксом» точки сброса твоей платформы, Джон. Давайте пообедаем, нас ждет тяжелая работа.
Наскоро перекусили. Иван достал из контейнера пару сапог, показал, как пользоваться.
– Они называются «гекконы». Видите, подошва шершавая. Покрыта миллионами волокон, которые прилипают к поверхности. Используются силы Ван-дер-Ваальса, то есть молекулярное взаимодействие. Сцепление приличное, можно хоть по стеклянному потолку ходить. Ну, и позволяет удерживаться при малой силе тяжести. Когда нога начинает движение и пятка поднимается, они отключаются – делаешь шаг.
– Это же велкро. Липучки, у меня такие на кроссовках были.
– Бинго, Бобби. Принцип похож. Научиться использовать легко.
– Смотрите-ка, тут написано, – сказал Смит, – «копирайт Ай точка Кузнетсов». В России разводят Кузнецовых, как австралийцы – овец? У тебя есть гениальный родственник? Или однофамилец?
– Это мой патент, – просто ответил Иван.
Шен осталась нянчиться с младшим Глобом, синхронизируя его с основным компьютером вышедшего из-за горизонта «Феникса». Бобби пошел на разведку с портативным геологическим зондом, остальные расставляли маяки для точного позиционирования платформы.
– Отличный денек! – воскликнул Бобби, – стадион полон народу, и нет ни малейшего сомнения в том, что чемпионами мира по регби вновь станут валлаби!
– Говорят, у утконосов мозг размером с грецкий орех, – немедленно отреагировал Смит, – врут. Нет там никакого мозга. Чем тогда ты бредишь?
– Грамотей, валлаби – это сорт кенгуру. И еще так называют нашу сборную. Все сходится. Мы гуляем по сибириевому рудному узлу. По две штуки баксов за унцию. Можете набивать карманы.
Иван, кряхтя, крепил лазерный датчик, поэтому промолчал. Джон удивился:
– Откуда такая цена?
– Мы – монополисты. Какие цены хотим, такие и устанавливаем. Хо-хо, на бирже паника, брокеры с сотого этажа гроздьями сыпятся на мостовую! Мировой дефицит пистолетных патронов: олигархи стреляются тысячами!
– Хватит болтать, – сердито сказал Эрик, – Бор, если ты закончил подсчитывать барыши, помогай ребятам. Двадцать минут до начала.
Задрав головы, пытались разглядеть среди крупных звезд «Феникс», нащупывающий стационарную орбиту на пятисоткилометровой высоте.
– Вон, вон! – завопил Смит.
– Ты что, это Юпитер.
– Откуда знаешь, русский?
– Книжки читал. Не чековые.
– Подумаешь, умник, – вяло сказал Джон.