— Но я… — Мари, попытавшись вновь возразить, получила лишь ощутимый толчок в спину.
— Даже и не спорь, — Нэй настойчиво оттесняла её к постели. — Успеешь ещё находиться.
— Ты говоришь прямо как доктор, — тихонько посмеиваясь, пробурчала Мари, но всё же забралась на застеленную скамью.
Нэй гордо приосанилась, упирая руки в бока.
— Между прочим, лекарки тоже хранят жизнь! А я уже почти лекарка, так-то!
— Это как? — Мари во все глаза разглядывала девчонку, будто бы увидела её впервые; в голове совершенно не укладывалось, как в таком юном возрасте можно было иметь полноценную профессию.
Нэй смущённо взлохматила волосы и присела на край кровати, поправляя тонкое одеяло.
— Вообще, ты… ну, моя последняя практика перед проверкой, — она хихикнула, заметив, как мгновенно поменялась в лице Мари. — Так что я уж никак не могу позволить тебе умереть от усталости или истощения.
— Не понимаю… сколько тебе лет, Нэй?
Та лишь неопределённо пожала плечами, только добавляя вопросов совершенно сбитой с толку Мари.
— Ну, я не уверена, как это будет по меркам людей, но… — Нэй задумчиво обняла колени, смотря куда-то в пол. — Мы вообще довольно редко запоминаем свой возраст. Глупо это — ориентироваться на то, сколько тело просуществовало в отражениях, разве нет?
Мари нахмурилась. Эта позиция была ей знакома из общения с Лиэ… Но неужели среди фей подобные суждения действительно являлись столь распространёнными?
— И как же определяют, когда идти обучаться… или работать?
— Определяют? — не сразу поняла Нэй. — А! Да никак. Обычно мелкие постоянно крутятся около сестёр, узнавая что-то новое, обучаясь то тут, то там, как от жриц-матерей отнимаются. И так пока сами не решат, куда им дальше идти.
Она помолчала немного и вдруг добавила, будто бы вспомнив нечто важное:
— О! Ну, разве что особо способных почти сразу забирают жрицы. Точнее, оставляют у себя за Внутренним Кругом и не выпускают к остальным.
— Их что, взаперти держат? — ужаснулась Мари, кутаясь в тоненькое одеяло, хотя на улице и не думало холодать.
— Нет, конечно! — Нэй беспечно отмахнулась. — Просто они живут там, в другой части поселения. Ну… и малышки ещё с ними, пока не подрастут. Жрицам и так трудно, чтобы отвлекаться на всех остальных.
Мари тяжело вздохнула. Всё же человеческое сознание отличалось от разума фей — многое казалось странным и непривычным. Она с тоской вспомнила про совсем немногословную Лиэ, которая лишь единожды обмолвилась, что являлась жрицей, правда, наотрез отказываясь рассказывать хоть что-то из своего обучения. Интересно, где она сейчас?
— Точно, чуть не забыла! — воскликнула вдруг Нэй, доставая из холщового мешочка какие-то склянки.
— Это что? — Мари на мгновение показалось, что в комнате привычно запахло больницей и медикаментами.
— Выпей, — фея протянула пузырьки с чем-то полупрозрачным. — Это поможет быстрее приспособиться к нашему отражению.
— Опять лекарства, — скривилась Мари.
Нэй лишь руками развела:
— Ничего не поделаешь. Ты всё-таки с десяток дней провалялась без сознания.
Мари, уже откупорившая первый пузырёк, поражённо застыла:
— «Десяток»?
— Ну да, когда сестрица тебя принесла, мы вообще думали, что поздно уже пытаться… Да ты не волнуйся так! Всё же обошлось.
Мари медленно моргнула.
— Нэй, а не знаешь, где сейчас Лиэ?
— Сестра Лиэтель? — фея задумалась, но уже спустя мгновение покачала головой. — Неа, я её уже давненько не видела. Скорее всего, опять пропадает в другом отражении. Занятые они, эти жрицы, — жуть просто!
Мари разом погрустнела. Залпом проглотив кислые лекарства, плотнее закуталась в одеяло, сворачиваясь клубочком. Видно, у подруги опять нашлись какие-то более важные дела. И от этой мысли стало вдруг безумно обидно, словно вся сказка рушилась прямо на глазах.
Было совсем темно вокруг, когда Мари, наконец, проснулась. Она и не заметила, как задремала в тепле, но подозревала, что тут не обошлось без действия лекарств Нэй. Самой феи нигде не обнаружилось — вероятно, та вернулась к себе, когда поняла, что подопечная уснула.
Ветер неторопливо колыхал зелёный занавес, позволяя полоскам неяркого, белесого света расчерчивать противоположную стену. Мари легко спрыгнула со скамьи и с наслаждением прошлась босяком по травяному ковру. Сколько уже лет она не выходила на улицу?
Отогнув полог, выглянула наружу, глубоко вдыхая прохладный ночной воздух, и, не придумав ничего лучше, уселась прямо на пол, свесив ноги. Было страшновато находиться на такой высоте без какой-либо поддержки, отчего пальцы почти намертво вцепились в ближайшую стену. Но ощущение свободы, хоть и весьма ограниченной, как оказалось по итогу, перебивало все страхи.