— Что? — вопросительно развёл руками Ринар и подхватил бесчувственную фею под мышками. — Мы разве собирались до конца с ней тащиться?
Тарлия поморщилась:
— Дальше было более удачное место для…
— Ах, ну да! — шикнул на неё Ринар. — А сказать об этом раньше ты не могла?
Вдвоём они оттащили жрицу с дороги, устроив её между корней дерева. Прикрыв тело для надёжности ещё и ползучим растением, разогнулись и замерли, прислушиваясь. Где-то совсем рядом зазвучали голоса — кто-то грозил показаться на тропе с минуты на минуту. Ринар посмотрел на Тарлию, та махнула рукой, призывая следовать за собой, и исчезла в ближайших зарослях.
Ветки сплетались под ногами, скрывая землю. Растительность в этой части поселения была куда более буйной, чем в остальной. С каждым метром продираться сквозь неё становилось всё сложнее. По крайней мере, бесшумно. Видно, все жрицы передвигались исключительно по тропам, не утруждая себя облагораживанием остальной территории. Ринар старался ступать след в след за Тарлией, но, казалось, та не касалась земли, а парила над ней — столь лёгким был её шаг.
Через десяток минут она остановилась. Ринар, занеся ногу, так и застыл на месте, не решаясь закончить манёвр. Лишь когда Тарлия кивнула и, выбравшись на узкую тропинку, отрывисто мотнула головой, он понял — пришли. Справа от них зияла огромная дыра в земле, полностью увитая корнями и растениями. Словно естественный колодец-пропасть.
Кожу едва ощутимо покалывало от пронизывающей это место магии. Ринар даже прикрыл глаза на пару мгновений, наслаждаясь позабытым чувством. Опьяняющим, манящим. Облизнул пересохшие губы и шепнул последнее слово, разрывающее договор.
Контракт был исполнен.
— Куда ты теперь? — вырвалось прежде, чем он успел об этом подумать.
Тарлия впервые за долгое время улыбнулась:
— Я? Остаюсь.
— Здесь? В поселении? — уточнил Ринар.
Она кивнула.
— Тогда… — протянул он. — Разве к тебе не будет вопросов?
— Я смогу что-нибудь придумать.
Ринар усмехнулся:
— Не надо.
Резкий выпад. Ребро ладони попало не совсем туда, куда следовало — Тарлия в последний момент отшатнулась. Второй удар не промазал, заставляя её колени подогнуться. Фея неловко осела на землю, хватая ртом воздух.
— С жертвы спрос невелик, — протянул Ринар.
Тарлия посмотрела на него снизу вверх. Он присел на корточки.
— Скоро станет лучше, но места ушибов обеспечат тебе прикрытие. Возвращайся на то место, где мы оставили жрицу. Пусть лучше будут думать, что это только моих рук дело.
На этом, посчитав свою миссию выполненной, Ринар поднялся на ноги.
— Зачем ты? — выдавила из себя Тарлия.
— Останешься здесь — не придётся взваливать на мой горб ещё и твоё спасение. Мне же проще.
Чуть слышное «Спасибо» донеслось ему в спину. Настолько призрачное, что Ринар и не был абсолютно уверен, что верно расслышал. Игнорируя нарастающее беспокойство и лишь усилием воли удерживая себя от того, чтобы не обернуться и не проверить состояние Тарлии ещё раз, он схватился за переплетающиеся лианы, начиная спуск.
Надежда на то, что колодец окажется неглубоким, таяла так же стремительно, как сгущалась вокруг тьма. Порывы ветра, поднимающиеся со дна, создавали впечатление, словно там обитал огромный монстр, дышащий глубоко и ровно, пока наивная жертва сама спускалась к нему в пасть. Воздух, напитанный магией, кружил голову.
Ринару казалось, прошло непозволительно много времени, прежде чем ноги ткнулись в дно колодца. Добравшись до противоположной стены, он нашёл и проход, ведущий в недра. Только шагнув туда, Ринар оступился; в голове промелькнула тревожная мысль. Что, если ответвление здесь не одно? Шикнув на самого себя, он зашагал вперёд, запрещая себе даже думать об этом. План дальнейших действий был чёток и ясен — едва ли не по полочкам разложен в голове. И в нём не было пункта, допускающего ошибку.
Корни переплетались тысячами змей: выступая под ногами, облепляя стены и смыкаясь над головой. Они неярко, пульсирующе светились, чуть разгоняя кромешную тьму. Многоголосое хриплое дыхание звучало отовсюду. Ринар ступал едва ли не наощупь, проверяя каждый клочок под ногами, прежде чем перенести на него весь свой вес. Нечто, что не поддавалось описанию, давило, прижимая к земле, и даже просто втягивать в себя воздух было физически тяжело.