– Да, скоро у меня будет две жемчужины!
– Жди, и может будет. Вот только такой, как твоя медлительная подруга, которую ты потеряла, уже не будет никогда, – произнесла мурена и уплыла на глубину.
МАЖОРНАЯ ПЕСНЯ ЦИКАДЫ
Однажды вечером на краю открытой банки с вишнёвым компотом встретились рыжий таракан и самец цикады. Таракан уныло свесил усики, глядя куда-то мимо плавающих ягод, а цикада подсел к нему и затянул одну из своих минорных песен.
– Ты мешаешь моему самоубийству, – спустя минуту нервозно проговорил рыжий пожиратель хлебных крошек.
– Может я настраиваюсь на своё, – сразу ответил незваный собеседник и перевёл взгляд на таракана, – Тебя тоже изгнали?
– Я похож на того, кто хочет с кем-то пообщаться?!
Он раздражённо блеснул глазами и, потеряв равновесие, опасно качнулся внутрь банки.
– Ты определённо не готов! – заявил самец цикады, наблюдая, как самоубийца вцепился в край банки. – Только не думай, что я тут с миссией спасения прилетел.
– Может ты спрыгнешь первым, избавив меня от своей компании…?
Цикада задумался. Зачем Создатель наделил его разумом? Если бы он меньше думал, то наверно не оказался бы здесь. Сидел бы себе на ветке ясеня и пел бы свои заунывные песни…
– А тебя за что изгнали? – вдруг спросил таракан.
– Я внёс диссонанс в ряды цикад, когда запел в мажоре. Они назвали меня дефективным и вскоре изгнали.
– А ты действительно дефективный?
– … Им, наверное, виднее…
– А как случилось, что ты запел в мажоре?
Таракан уже не смотрел в пустоту между ягод, и его усы заметно оживились. Обретя в его лице слушателя, цикада рассказал историю случившуюся совсем недавно. Он видел как две маленькие птицы поссорились из-за червяка. Одна вытянула его клювом из почвы, а вторая попыталась отнять добычу. Они, хлопая крыльями, тянули червяка в разные стороны, пока не разорвали пополам. Отлетев друг от друга, птицы в испуге взмыли вверх и скрылись за листвою. Цикада в изумлении наблюдал за корчившимся на земле беднягой и с глупым видом спросил – не может ли он чем-то помочь?
– Не так ужасно как вам кажется, – неожиданно бодрым голосом заговорил червяк.
– Но вас ведь порвали пополам!
– Я был один, а теперь обрёл брата близнеца…
И действительно, спустя какое-то время с цикадой заговорила вторая половина червяка, которую вначале он принял за хвост. От потрясения он ещё долго не мог прийти в себя, что и спровоцировало его попытку запеть в мажоре. Родичи не оценили его взгляда на мир и изгнали.
– Видимо случай с червяком – исключение, иначе ты не оказался бы тут, – вздохнул таракан, выслушав его рассказ.
– Да, в моём положении нет ничего позитивного, как наверно и в твоём… А кстати, что произошло с тобой?
Рыжие усики вмиг поникли, и ещё более тяжёлый вздох вырвался из груди таракана.
– Ясно, – догадался рассказчик, – несчастная любовь?
Его унылый спутник опять качнулся в сторону плавающих ягод и не ответил.
– Что в этом может быть позитивного? – словно сам себя спросил цикада и тут же заключил: – Выход один: утопиться в компоте… Прыгай.
Таракан нагнулся, посмотрел на треснувшие и разбухшие в жидкости вишни и вдруг спросил:
– А всё ведь действительно так ужасно как мне кажется?
Цикада запечатлел на нём долгий взгляд, а затем изрёк:
– Ну, если только на миг допустить обратное… Если мыслить как тот червяк, то можно было бы предположить, что сейчас ты попробовал нечто несъедобное, чтобы потом безошибочно узнать настоящее лакомство!
– Ты в это веришь? – с надеждой спросил его рыжий собеседник.
– Сейчас важнее, чтоб в это захотел поверить ты…
– Ну… если разорванный пополам червяк – не так ужасно как нам кажется…
– Думаю, тебе стоит рассказать историю о червяке другим.
Таракан резво повернулся к вишневому компоту задом и, борясь с желанием поскорее покинуть край банки, взглянул на цикаду.
– А как же ты? Нужно обязательно найти положительные стороны в твоём изгнании.
– Не беспокойся обо мне, я их уже нашёл, – с лукавыми интонациями ответил его спаситель. – Полечу на поиски нового бедолаги, который не знает, что не всё так ужасно, как ему кажется.
ОСЕННИЙ ЛИСТОК И СКРИПКА
Тысячи лет листва с уходом тепла превращается в крохотные лоскутки солнечного света, и многие считают, что она наивно пытается спасти то, что безвозвратно ушло. Считают, что она умирает с верой в ту самую малость, которой ей не хватило, чтобы отогреть застывающие ветви. Спросите у осенней листвы, так ли это, и, может быть, её ответ вас удивит.