В палате было не жарко, но душно, за окном – прохладно, но не холодно, и он принял решение прогуляться. Лучше побывать на улице и подышать свежим воздухом – там сейчас никого нет, и яркий свет не выжигает пересохшие глаза.
Врач не особо хотел выпускать вялого пациента на прогулку, но, когда тот стал объяснять ему, что больному, у которого уже нет температуры (которая скорее сейчас приближалась к минусовой, чем к повышенной) полезно дышать свежим воздухом, и собирался объяснять что-то и дальше, Паук просто махнул рукой и выпустил бесцветного Фазана покататься напоследок. Гуль даже слегка улыбнулся тому, что все удалось, и, застегнув куртку, выехал на вечерний двор.
Космея увидела, что дверь Могильника открывается, и сжала руки на груди, видя его. Она медленно пошла к Ара Гулю, смотрящему куда-то в землю и вдыхающему с удовольствием вечерний воздух. Она опасалась, что напугает его, если окликнет, но, оказывается, Фазан ее все-таки заметил, и спокойно поднял голову, когда девушка была рядом.
-Здравствуй, Гуль. – сказала она тихо, и тут же самой ей стало немного не по себе от этой простой приветственной фразы. И ему тоже.
-У меня уже не получится. – ответил парень спокойно, - А ты здравствуй, Космея.
-Ты знаешь мое имя? – удивилась она.
-Нас в Доме не так уж много живет, чтобы не знать имена.
-Да?… А я, честно говоря, все равно не всех знаю. Но, это не важно. Как ты?
-Не важно. Но, это тоже не важно.
-Все важно… Какой-то глупый у нас разговор получается, извини. – она закрыла руками лицо, ощущая, что все портит.
-Да нет, это ты извини, что я такой нудный. – он поднес ладони ко рту, жалея о том, что не надел перчаток.
-Ты хороший такой, какой ты есть… Ой, а ты не против, если я тебе предложу свои перчатки? У них пальцы все равно длиннее чем мне надо,- тебе должно подойти, и мне и так не холодно. – она достала из карманов сиреневые удлиненные перчатки.
Гуль посмотрел на нее удивленно, особенно на еле заметный румянец на щеках девушки. Поведение ее наводило на размышления, которые у него с собой никак не ассоциировались. Обижать Космею повода не было, и рукам было действительно холодно, потому перчатки он принял, благодарно кивнув.
-Ты ведь погулять выехал? – спросила об очевидном Космея.
-Да. Ты тоже за этим вышла, наверное?
-Гуль, а можно я с тобой погуляю? Ты не будешь против?
-Не буду против. Только зачем тебе это? – он поднял голову, и посмотрел ей в глаза, что девушку ввело в полный ступор.
-Просто у меня скоро день рождения… - выйдя из ступора, ответила Космея, - И мне бы хотелось видеть тебя в этот день.
-Боюсь, я не смогу тебя этим порадовать. – отвел он глаза, хотя, одновременно ему стало немного весело. Слишком уж нелепо все звучало.
Было прохладно, пасмурно, но теперь еще и тепло внутри.
-Не говори так, может, все еще хорошо будет. – Космея задрала лицо вверх, чтобы не заплакать, и ушла за его коляску, - Ты не против прогулки?
-Не против, хорошо. – кивнул он, оборачиваясь к ней. От поворота шеи, голова немного закружилась, и он снова стал смотреть вперед, полагаясь на тот курс прогулки, который выберет Космея. На то, чтобы самому крутить колеса, сил все равно не было, и он расслабился, чувствуя, как перчатки согревают руки.
Девушка провезла его через двор, к самому краю, где стоял один из двух тополей, самый ссутуленный.
-Славное дерево. – сказал он, - Явно из нашего интерната тоже.
-Мне оно тоже нравится. – искренне сказала Космея, - Но, я не за этим тебя сюда привезла. Вообще, там есть лавка-качели. Она качается, но, не падает. Я проверяла. – отодвинула она ветку. – Тебе нравятся качели?
-Не скажу, что часто в жизни качался. – сказал Гуль, - Когда-то давно, до интерната, помню, мама меня как-то качала на качелях… Это было странно, приятно и слишком давно. Тогда я еще не был собой, а просто жил, как будто бы так и надо. – он спохватился, что откровенничает вслух и отвернулся.
-Мне тоже давно нравились качели. Можно, сейчас слегка покачаться. – снова показала она на лавочку.
-Я туда сам никогда не перелезу. – покачал головой он, - Не будешь же ты меня пересаживать.
-А почему бы и нет? Ты такой легенький, Гуль. Я уверенна, что это не сложно.
Девушка подвезла его коляску поближе к лавке, и помогла пересесть. Хорошо, что было совсем не скользко , и что сил от их разговора у Космеи стало в разы больше, чем обычно – ей действительно было легко выполнить задуманное. Сама она села рядом, и стала слегка раскачивать лавочку. Ощущения были странные, и не совсем как от качелей, в их традиционном понимании, но, все равно приятные от их монотонного легкого движения. Космея отталкивалась от земли своим зонтиком, чтобы качание продолжалось.
-На самом деле, качели. – сказал Гуль, поправляя челку, - Никогда не знал, что такая лавка тут есть.
-Отличная, правда? – с улыбкой сказала Космея, и решила продолжить, - Вообще, я давно хотела с тобой пообщаться. Несколько раз. Но, потом моя память опять куда-то пропадала, а потом я снова сомневалась.
-Спасибо, что пришла сейчас. – сказал он, - Странно, но мне как будто таких качелей не хватало… И общения. – через некоторый промежуток времени произнес он.
-Я рада. – заулыбалась Космея, - А давай тогда еще так встречаться, хотя бы вечерами. Когда никто не видит. Может попробуем…
-Я не смогу, правда. – закашлял Гуль, прикрываясь рукой, как будто боялся заразить ее. – Сейчас у меня уже не получится выкарабкаться.
Улыбка Космеи тут же стала не такой радостной, хотя, на Него без радости в глазах у нее все равно не получалось смотреть, просто потому что Он ей нужен, такой какой Он есть, даже такой слабый и больной. Она положила руку на плече Гуля и немного прижалась к нему, продолжая покачивать лавку.
-А, если бы я пришла раньше, то ты бы мог? – спросила она.
Гулю очень хотелось ответить «да», но, это было бы обвинением в адрес человека, который ему ничего плохого не сделал, а хорошее сделать попытался. А ему было сейчас так легко и тепло рядом с ней, и так уже огорченной, что усугублять ситуацию не хотелось. Рассудительная часть его души подсказывала оттолкнуть ее как-нибудь, и не привязывать ее к себе, зная, что это их последняя встреча, – ведь он всю сознательную жизнь чего-то такого опасался. Но, другая часть души, которой сейчас было удивительно легко, хотела ответить теплом на тепло, что бы там дальше не было. Он ощущал себя настоящим диким фазаном, который летит в лучах вечернего солнца, хоть и прекрасно знает, что охотник стоит где-то за ближайшими деревьями и вот-вот все закончится. Охотник все равно его найдет – будет ли он прятаться в тени дальше, или немножко полетает, общаясь с какой-то другой птичкой, которая охотника, к счастью, совсем не интересует, а может и вообще не видна для него.