– Не заграждай пути, – сказал я, и убоялся, что он ответит мне.
– Я не пропущу тебя, – ответил он хриплым высоким голосом, и я увидел, что пасть его черна.
Ну вот, значит, я и дошёл до черты, и древние механизмы провернулись на своих осях. Второе совпадение с Божьей книгой за один вечер.
– Почему? – спросил я его.
– Ты идёшь на край мира.
– У мира нет края.
– Боги велели людям никогда не заглядывать за него.
– А тебе велели стеречь? Ты не думал наплевать на приказы богов, которых уже полтысячи лет никто не видел?
– Я не предам создателей и не накличу тварей, что живут за краем мира. И тебе не дам.
– Боишься за свой лес? – я рассмеялся.
– Боюсь за весь мир.
– Извини, глупо звучит, учитывая твой вид.
– А ты свой таишь.
– Есть причины.
– Уваливай.
– Как грубо.
– Я могу и порвать.
– Я могу и зарубить.
– Был тут один такой.
– Не такой. Да и его, Агапа, ты как-то пропустил?
Зверь нахмурился, пошуршал лапой в листьях.
– То не я, то был отец моего отца.
– Назвать его дедом, что, вера не позволяет?
– Я верю в то, что Боги вернутся.
– Я и не отрицаю. Просто хочу посмотреть, что там за клеткой, которую они для нас отвели.
– Там твари, рыцарь. Но ты не увидишь и их – Гварда остановит тебя, как остановил Агапа.
Я шагнул к нему, и зверь подвинул лапу вперёд. Изящную, я бы сказал. Он весь был словно нарисован хорошим графиком, почти утончённый, с золотыми глазами и тёмной шерстяной маской на рыжей, не то волчьей, не то лисьей морде. Лапы его были подобны волчьим, когти кривы, а хвостов было, конечно, семь.
– Уходи, – сказал я.
– Возвращайся, – сказал он одновременно со мной.
– Нет – ответили мы хором, и я рванул из ножен меч, а он взвился с места, словно пружина.
Как мог быстро отскочил я в сторону, и зверь толкнул меня лапой и плечом, так, что я полетел в листву.
Клинок свистнул, рассекая холодный воздух, и зверь прянул вперёд, ниже меча, чтобы ударить меня лапами в грудь. Я отступил в сторону и развернулся, не опуская клинка.
Зверя занесло в листве, но он повернулся на удивление быстро, распахнул пасть и снова припал к земле перед прыжком. Я подал руку от плеча вперёд, и клинок вошёл ему в пасть.
Мне оставалось лишь дожать удар.
Вместо этого я медленно, медленно потянул клинок на себя, по языку зверя. Металл скрежетнул о зубы.
За спиной зверя, выкатившись из леса, стояли два маленьких волчонка. Пушистых, неуклюжих.
– Твои? – спросил я.
Тот кивнул, осторожно.
Теперь я понял, что это была самка. Боги, почему иногда я так туп.
– Я оставлю вас в покое, если ты дашь мне пройти.
Ещё одно согласное движение головой.
Я достал меч. Он был чист, ни капли крови.
Охапкой осенних листьев я вытер его.
– Но ты будешь плакать кровавыми слезами, когда увидишь край мира, – сказала волчица, или кто она там. – Я бы не дала тебе пройти, несмотря ни на что. Но есть шанс, что тебя остановят другие. Пока он есть, я не буду рисковать детьми.
– Я бы не тронул твоих детей в любом случае, – сказал я. – А теперь я ухожу. Живи и дай жить другим.
– Ладно, я-то что. Так, просто предостережение. Гварда разберётся.
– Спасибо, конечно, теперь я уведомлен. И пойду по своим делам.
– Ты не вернёшься, – сказала волчица.
– Я уже слышал это, – ответил я. – Когда-нибудь я вернусь, отведу тебя к краю карты и покажу земли, что лежат за ним.
С этими словами я отвернулся от неё и пошагал дальше. Мне казалось, что она вцепится мне в шею, но она осталась стоять там, где стояла. Когда я не выдержал и обернулся, её уже не было, только низкая ветка качнулась. Как ладонь, отгоняя: иди, мол.
Невидимое за ветвями и тучами солнце скатилось за горизонт и погасло, наступила ночь, а ночью пошёл снег, и тонкий лёд снова звенел у меня под ногами. К утру лес стал чёрным и белым, только иногда алый лист проглядывал из-под покрова. Я прошагал целый день, и ночь, ожидая стука медных копыт, но его не случилось. Никаких препятствий. И никакой зелени.
Снова наступило утро, и я подумал, что скоро уже станет видна Закота.
Я вышел к ней спустя час. Не стал доставать карту, не стал ничего сверять. Это была та самая река, которая опоясывала мир. Если верить карте, конечно. Как могла река течь, если ей некуда было течь, если она не имела начала и конца? В Божьей книге, написанной нашими предками под диктовку самих божественных исполинов, было записано, что вращение диска придавало ей движение. Море на карте мира было в центре диска.