— Ну да, был… — заикаясь, произнес тот. — Но отца, повторяюсь, не застал! Я просто открыл дверь кабинета, удостоверился, что его нет, и ушел…
— Удостоверились? — переспросил Егор. — Что вы хотите этим сказать?
Губы Петра Ирдышина затряслись. Он гневно выпалил:
— Ничего не хочу сказать! И нечего цепляться к словам, уважаемый! Увидел, что отца нет, и ушел. Да, я забыл, что он на операции, хотя до этого помнил. Но я был так занят кое-какими юридическими коллизиями, что это вылетело у меня из головы. Или вам еще предоставить детальный отчет о том, что именно я хотел с ним обсудить?
Егор сделал вид, что удовлетворился сказанным. И не задал вопрос, почему, если у отпрыска были вопросы к отцу, нельзя было просто ему позвонить. Хотя ответ был ясен: в таком случае у него не было бы повода «случайно» побывать в кабинете родителя.
Или все это на самом деле случайность?
— Получается, что вы примерно в одно и то же время были в юридическом отделе, так ведь? — спросил Егор, взглянув сначала на Нинель Львовну, а потом на Петра. — По крайней мере, это следует из ваших слов. Вы там столкнулись?
Петр, надувшись, ничего не отвечал, вместо него в разговор вступила секретарша:
— Нет, не столкнулись. Потому что Петр Олегович был у начальника юридического отдела, в его кабинете. Я же ходила к коллегам из одного из подотделов.
Егор сцепил руки в замок. Вопрос, который следовало бы задать: действительно ли ходила? Впрочем, это легко проверить.
Как и то, сколько Петр Ирдышин оставался у начальника юридического отдела и когда его покинул. Что-то в его показаниях не сходилось, и Егор пока не мог сказать, что именно…
Он поблагодарил секретаршу, которая, надо заметить, кажется, начала к нему оттаивать. Когда они вышли, приемная оказалась пустой: Алины в очередной раз не было на месте.
Егор, взяв со стола первый попавший лист бумаги, быстро подошел к кабинету Олега Петровича и распахнул дверь. Самого хирурга там не было — он находился на очередной операции.
Все оказалось просто. Даже очень просто!
— Рекомендую вам запирать двери в ваше отсутствие, — сказал он, а Петр, уже отошедший от недавней стычки, заметил:
— В самом начале так и было, но отец постоянно терял ключ. Поэтому в итоге уходил, не запирая кабинета, тем более особого смысла в этом нет. Красть все равно нечего…
Он запнулся, а Егор подумал, что красть, быть может, и нечего, а вот подложить подметное письмо при таком раскладе может фактически каждый, кто, минуя ресепшн при входе в клинику, поднимется на этажи, где располагаются административные структуры.
Значит, на самом деле очень даже просто.
— А вы думаете… — Петр огляделся по сторонам, покосившись в первую очередь в сторону двери, за которой восседала мегера Нинель Львовна. — Вы думаете, что Нинель может быть причастна? Она ведь так предана отцу! И давно у него работает. Он ей доверяет безгранично. Она тетка хорошая, хоть и вредная. Но…
Он запнулся. Егор ничего не говорил, и Петр быстро добавил:
— Но иногда мне кажется, что она не та, за кого себя выдает. Конечно, она Нинель Львовна Зелейко и все такое, я другое имею в виду. Иногда, когда ей кажется, что за ней никто не наблюдает, она бросает на отца такие взгляды… Такие странные! И злобные!
Егор сдержал смешок. Что же, отвести от себя подозрения путем очернения кого-то другого вполне логично. А ведь Петя Ирдышин был у него на заметке. А вот Нинель Львовна — нет.
— Все может быть, — ответил он уклончиво. — А получается, что вы частенько исподтишка наблюдаете за Нинель Львовной, раз сумели уловить, какие взгляды она бросает на вашего отца. Почему, собственно?
Петр смутился, явно не зная, что сказать, и в этот момент в приемную вошла несколько запыхавшаяся Алина — длинная вертлявая девица с красными волосами, облаченная во что-то несуразно цветное.
Отпрыск хирурга сделал вид, что ему кто-то звонит по мобильному (во всяком случае, такое у Егора сложилось впечатление), и вышел в коридор.
— Неужели правда? — воскликнула Алина, плюхаясь в свое кресло.
Егор дипломатично ответил:
— Что-то, вне всяких сомнений, всегда правда.
— Я о том, что в клинике говорят. Что шеф получил какое-то ужасное письмо с угрозами! Ух, наверняка это она!
— Кто она? — быстро спросил Егор, и Алина пояснила: