Илиса почувствовала, что держится на плаву и удвоила силы прибиться к берегу. Задыхаясь, молодые люди выползли на самой окраине бедняцкого района Халкиды.
Военный корабль и факел их судна снесло течением на север. В мокрой одежде от холода зуб на зуб не попадал, сразу захотелось есть. Птолемей с надеждой посмотрел на мешок. Может там есть, что продать, положение было отчаянное.
– Что в мешке? – не очень ласково поинтересовался он.
– А тебе зачем? – девушка интуитивно притянула его к себе.
Мыслить адекватно после пережитого была не в состоянии. Она прижала к себе то, что осталось от прошлой устроенной жизни, и по-детски разрыдалась.
Птолемей смотрел на горе большого ребенка и не сознавал, насколько близок к истине. Он не хотел её обижать, столько сил потратил, чтобы спасти, а благодарности, похоже, не видать. Отчаяние было так искренне, что он обнял и попытался утешить.
– Ну, не плачь, – тихим голосом уговаривал он, – нужно где-то переночевать и решить, что делать дальше. Я подумал, а вдруг там есть, что продать.
Его тепло и тихий участливый голос в такой трудный момент вызвали у наивной, не встречавшей в жизни подлости Илисы полное доверие.
– У меня есть деньги, – сказала она, отстраняясь и доставая из пояса золотую монету.
Птолемея такой поворот поразил. Откуда у жрицы заброшенного храма баснословные средства? Илиса живя на острове на всём готовом, представления не имела о реальной ценности монеты.
– А мельче денег у тебя нет? – На всякий случай поинтересовался он.
Наивные, удивленные глаза показали, что вопрос не по адресу.
– С такими деньгами опасно светиться в бедняцком районе, – объяснял он. – Ну, да ладно. Хорошо, хоть что-то есть.
Он поднялся, взвалил мешок, взял монету и помог ей встать.
– Пошли, я что-нибудь придумаю.
Определив Илису в приличное место, отправился на разведку в город. Под утро вернулся с парой лошадей, расплатился с хозяином, не мешкая, молодые люди выехали из города на север. Слава богам, Илиса держалась в седле и свободно управлялась с лошадью. После бессонной ночи и целого дня непрерывной скачки измотанный воин искал укромное место для ночлега. Остановились в заброшенной каменоломне подальше от населённого пункта. Пришло время, всё как следует обсудить.
Илиса чувствовала себя прекрасно, быстрой скачкой её не удивить, спутнику безотчётно доверяла. Да и в Халкиде удалось отдохнуть. Умело и со знанием дела устроила привал, развела костёр, не переставая удивлять Птолемея.
– Нас ищут, – рассказывал он за нехитрым ужином, – «пираты» действовали по распоряжению Кассандра. Командир, которого выловили из воды, дал полное описание всех, кто был на борту. Пропавшими считаемся мы, пятеро из моего отряда и старая жрица с рабом.
Илиса подавилась сыром, на глаза у неё навернулись слезы:
– Их зовут Тиса и Митис, – со злостью сверкнула глазами.
– Извини, не хотел тебя обидеть, – примирительно произнес Птолемей. – Возможно они, как и мы, спаслись, – попробовал вселить он надежду.
Уловка подействовала, Илиса оживилась и вопросительно посмотрела на него, ожидая продолжение.
– Мой отряд, если, конечно, им удалось спастись, на Эвбее, – задумчиво продолжил Птолемей.
– Как тебе удалось всё это узнать? – удивилась Илиса.
– Пришлось побегать, потолкаться по тавернам, подпоить кое-кого. Правда, денежки твои – фьють! – Птолемей сделал выразительный жест, в сторону неба. – Но зато у нас две лошади, трехдневный запас еды, а потом я разберусь, – пообещал он.
– Но у меня есть деньги, я же тебе говорила, – сказала Илиса, доставая из пояса очередной золотой и протягивая его Птолемею.
– Ты кто?! – терял дар речи молодой человек.
Только воспитание всей жизни заставило Илису держать язык за зубами. Широко распахнутыми глазами смотрела она на него и молчала.
– А что в мешке, – Птолемею показалось, загляни туда, и всё станет ясно.
Илиса интуитивно притянула к себе вещи. Губы дрогнули, вот-вот расплачется.
Птолемей решил пойти на попятную, когда она сама развязала мешок и вынула короткий меч, лук, горит, шлем, маленькую тунику, поножи, красивый плащ. Слезы катились по щекам девушки, она вспоминала, как с Гелонией, дурачась и строя планы, укладывала вещи.
Птолемей, как обухом пришибленный, смотрел на свалившееся с неба богатство. Вещи очень добротные, без сомнения, подогнанные по фигуре девушки, и с первого взгляда видно, как она ими дорожит.