– Ничего себе! – не удержался он и со знанием дела добавил, – Не хватает кирасы.
Замечание взбесило:
– Кираса на мне, – прошипела она и начала запихивать всё обратно.
Птолемея наборчик удивил. Вопросов стало ещё больше, но решать их сегодня сил не было.
– Учитывая подбор арсенала, – прошептал он, – оставляю на тебя лагерь, ненадолго.
Пидна 316 год до нашей эры
Олимпиада с Сармой уныло вглядывались вдаль – парусник в условленном месте не появлялся. Положение в крепости ухудшалось, заканчивались запасы пищи и воды.
– Какие сведения от Аристона? – спросила Олимпиада.
Она панически боялась плохих новостей и просила Сарму знакомиться с ними первой.
– Он пишет об успешной вылазке под Амфиополем.
– Вот с кем нужно было планировать военную кампанию, – справедливо заметила Олимпиада, – а не с этим олухом Полисперхоном.
– Сожалеть поздно. Аристон сообщает, что Кассандр запер в горах войска Полисперхона и Эакида, против последнего ещё и бунт назревает в Амбрассии.
– Всё, хватит, необходимо что-то предпринять. Давай проведем обряд жертвоприношения. Может, мне имя сменить, один раз помогло, – прошептала Олимпиада. – Стратира – как ты считаешь?
Сарма пожала плечами: что делать, кроме, конечно, мольбы к богам о помощи придумать не могла.
– В крепости съели всех слонов и лошадей, – в раздумьях произнесла она, – без помощи полный крах.
В проходе показался стражник. Обе понимали, что ничего хорошего он сказать не может.
– У ворот переговорщик Кассандра.
Олимпиаду накрыло отчаяние, но показать это посторонним она не могла.
– Проведи в тронный зал. Под охраной, с завязанными глазами, – привычно распорядилась она.
Граница Беотии 316 год до нашей эры
В предрассветной тишине Птолемей проснулся от легкого стука. Это шлем Илисы ударился о древко дротика, когда её окончательно сморил сон. Осторожно, чтобы не разбудить девушку, он выскользнул из укрытия, ругая себя последними словами за безрассудство вечером. Сегодня это могло дорого стоить.
В первую очередь бросился к лошадям. Опасения оказались напрасны. Ухоженные они мирно паслись на укромной полянке, готовые к новой скачке. Вход в укрытие тщательно замаскирован, вещи сложены так, что по тревоге ничего не забудешь. Обнаружить стоянку даже для опытного воина непросто.
Илиса преобразилась: исчезла нежная жрица храма Змей. В боевом облачении она напоминала мальчика-воина царских кровей. Порода сквозила во всём: дорогих доспехах, изящных чертах лица, осанке и тщательно ухоженном теле. Повадки кричали – покоряться не для неё.
Она не та, за кого себя выдаёт, понимал он. Но держится так естественно, придраться невозможно. Девушка завораживала, интриговала и часто ставила в тупик, во сне была по-детски беззащитна, лучшая сторона его натуры хотела её опекать.
Первые лучи солнца скользнули по камням, Илиса открыла глаза. Вмиг подскочила и столкнулась взглядом с Птолемеем. Так обидно: всю ночь честно сторожила стоянку, и опять прокол. Она готова была сгореть со стыда и не понимала, что воинских доблестей от неё не ждали. Не желая оправдываться и не зная, что сказать, разложила лепешки, сыр и налила разбавленное вино.
– Ты правильно переоделась, – неожиданно одобрил Птолемей, – два воина привлекут меньше внимания на дороге. Прикрыть бы чем-то слишком новую кирасу и вооружение.
– У меня есть, – обрадовалась Илиса и, порывшись в мешке, вытащила плащ с золотой каймой.
– Нет! Этот не пойдет, – засмеялся Птолемей, – попробуй что-нибудь соорудить из одежды жрицы. Надо, чтобы не бросалось в глаза. Важно определиться, куда ехать.
– Как куда? В Пидну к Олимпиаде, – удивилась Илиса, которой такая постановка вопроса казалась естественной.
– А зачем тебе к Олимпиаде? – изумился Птолемей, приступая к завтраку. – Да к ней и не попасть. Пидна в затяжной блокаде, в город мышь не проскочит. Там скоро, жители есть начнут друг друга.
– С чего ты это взял?
Илиса не могла поверить. В её жизни мать единственная и самая надежная опора.
– Со дня на день город падёт. И Кассандр разделается с ней за всех: брата, Филиппа, Эридея, Евридику. Список можно продолжить. Да, она мать Александра Великого, но это уже не поможет. Так судачат в любой таверне, – продолжал делиться новостями Птолемей.
На Илису рассказ обрушился как гром среди ясного неба. Ложность обвинений сомнению с её стороны не подвергалась. Но, оказывается, матери угрожает опасность! Илиса не может сидеть, сложа руки, когда та нуждается в её помощи.
– Мне нужно в Пидну, – упрямо вздёрнула она подбородок.