У Аллы Михайловны защемило под сердцем.
— А какие гарантии? — резонно поинтересовалась она.
— Мама, ну за что в медицине можно ручаться? — Даже помехи связи не могли скрыть расстроенного вида Альки.
Посадить в клетку ветер
Голунь, 512 год до нашей эры
(Междуречье Ворсклы и Сухой Груни)
«Стерегись своих желаний», — первое предсказание Айрис запомнила навсегда. Жрица храма Красных пещер сразу после инициации, огорошила им, когда жизнь под крылом у отца ещё сияла лучезарными ожиданиями.
О чём это понять вообще не возможно. Клубок стремлений так противоречив, поди, разбери.
Задумалась над странными словами уже в Голуни, там катастрофа спонтанных поступков привела на край выживания.
А могло ли быть иначе? Обида на Салму, отославшую к отцу после посвящения в верховные жрицы амазонок, толкала доказать им всем: с нею так нельзя!
Поэтому легко согласилась на престижный с виду брак и угодила в ловушку. Скоротечным ужасом первой брачной ночи и отчаянием одиночества, когда родные уехали в Херсонес не обошлось. Старшая жена гарема и свекровь выслали её на край света только за попытку защитить себя.
В недостроенном тереме и почти завалившейся землянке выжить удалось с трудом. Греческая колония с опаской смотрела на землячку, сами здесь на птичьих правах. Спасла охота, леса вокруг кишели дичью, а старый сторож наудачу случился скорняком. Обустроилась, даже запасы сделала на время родов, живот уже на нос лез, когда приехал Скил.
О трагической охоте узнала, как и все из рассказов стражников. Изнурительное путешествие в похоронном караване свёкра отдельное испытание.
Не привыкшая к козням, она не связывала организованную травлю с собой лично. Всё выглядело как неудачные обстоятельства. Стеснялась жаловаться на тошнотворный запах. В душной кибитке с огромным несуразным для её хрупкой фигурки животом тонула в атмосфере презрения и невысказанных обвинений.
Только по ночам выскальзывала из-под присмотра, никто не ждал такой прыти в её положении. Свежий воздух пьянил шорохами затаившейся ночной степи.
За день, как её нашли амазонки, высокомерная Хатар предложила поездку на специальном помосте. Выглядело как прощение неназванной вины.
Вдохновлённая Айрис уже возвращалась с ночной прогулки, когда знакомая тень мелькнула у одиноко стоящего шатра. Свекровь верно в полном отчаянии, раз тайно посещает шаманку, чистое любопытство толкнуло посмотреть чужой обряд.
Хлипкую палатку накрывали воловьи шкуры, неясный гомон не разобрать, увидеть вообще невозможно. Надрезала и слегка отогнула край, и картинка открылась.
Ворожея подбросила в огонь порошок. Ритмично постукивая заячьей лапкой в бубен, та кружилась и прыгала вокруг очага под речитатив магических формул. Евандра вдохнула дурман, и все тайны происходящего вылезли наружу.
История собственного рождения с точки зрения соперницы Томирис переворачивала мир.
— Я уговорила Хатар обмануть Айрис, — вкрадчивый голос не оставлял сомнений.
В глазах потемнело. Как дальше жить? Кругом подлость, а она так радовалась поездке верхом.
— Покататься завтра на специальном седле. Нужно чтобы лошадь не сразу взбрыкнула.
Жизнь предстала как один сплошной капкан. Молча, поплелась в свою кибитку. А может, и покончить со всем этим разом? Тоска и отчаяние все сильнее подтачивали в ней оптимистку.
Амазонки явились в самую критическую минуту. Ситуация круто изменилась.
А потом и вовсе стало не до похорон. Мать Змея послала ей в награду за все испытания двух маленьких наследниц и сторонницы древнего женского культа уверились: небеса благоволят их царице.
Обидело пренебрежение Саура, даже не взглянул на своих дочек, но с другой стороны легко согласился на их возвращение в Голунь, и чёрная полоса жизни начала сереть.
Конечно, у амазонской поддержки была и другая сторона. Её крошки не успели пойти, а Кима уже тащила на восток, бесконечно сетуя как это опасно оставлять без внимания женское единство.