Но поговорить с мужем основательно не получалось. Он наезжал домой урывками. Обстановка во Фракии накалялась.
Персы вели себя нагло. Греческие городки бурлили. Одруссы смутно понимали, что отсидеться в стороне не удастся. Отец Ситалка инспектировал крепости, собирал советы, вся семья готовилась к грозным событиям.
—Ты не передумала насчёт возвращения, — вопрос старой жрицы застал Деяниру врасплох.
Как та вообще могла сомневаться! Хранительница культа сама догадалась, что сморозила чушь. Быстренько проверила окно и двери, чтобы никто не подслушал.
— Самое время начать подготовку, иначе до холодов не проскочим, — шептала она Деянире на ухо, — лошадей, провизию, одежду, продумать пути побега, ты ведь Мерину заберешь с собой.
— Конечно, про дочерей уговора не было.
— Делать нужно все скрытно, — продолжала опытная амазонка. — В нашем окружении есть недреманное око — сын убитого тобой на перевале стражника.
Деянира пару раз ловила полный ненависти взгляд молодого охранника. Тайная подготовка к побегу началась.
— Что-то я не вижу твоей шаманки, — смеясь, обратился к ней Ситалк, заглянувший домой по случаю.
Наверняка донесли, что Алкипа на пару дней отлучилась.
Деянира возилась по хозяйству. Мерина прыгала вокруг отца, требуя своей доли ласки, а Терес пытался встать на ножки.
— Ты же подарил ей свободу, — Деянира бросила все дела и уставилась на мужа, — а теперь хочешь отчетов?
— А что, она решила покинуть тебя? — Муж посадил на колено любимую дочь, гладя светло-каштановые кудри.
Деянира смотрела на милую семейную картинку, и сердце сжималось от иллюзорности происходящего.
— Она поехала в заброшенный храм Змеи, — соврала, не меняясь в лице.
Приближался момент истины.
— Это тот, что за ведьминым ручьём? — уточнил муж, наверняка проверит.
Ростки сомнений никогда не исчезали. Не первый её обман, вскроется очередной. Отбросила чашу, которую несла на стол, и потребовала ответа:
— А как насчет моей свободы? Сына я тебе родила, выкормила…
Он пытался перехватить её взгляд, но Деянира потупилась, напряженно ожидая ответа.
— А в чем? В чем ты ограничена? — искренне удивился одрусс. — Кто посмел не выполнить твое указание? — Он спустил на пол Мерину, ласково обнял, пытаясь любовью прогнать разногласие. — Только скажи, я все сделаю для тебя. Звезду с неба достану, лишь бы ты улыбалась… — Он зарылся носом в её волосы, но ложь разъедала души.
Первый гнев, что ее так подло обманули, Деянира наспех прятала в дальних уголках сознания. Если покажет ярость, проиграет. Права Алкипа! С трудом обмякла, а стать прежней не могла. Не отказала ему в близости, изобразить страсть не вышло: он почувствовал, и она это знала. Начался ад.
За каждым шагом Деяниры и жрицы следили. Формально супруги к теме не возвращались, но каждый знал — подпольные военные действия в разгаре.
Деянира выжидала момент. Мужа срочно вызвали к отцу, из подслушанного разговора выходило на неделю. Ночью, подсыпав снотворное его брату и охране, покинули крепость.
Дорога выдалась тяжелой. Удалось почти все. Снег выпал раньше, чем ожидали. В студёных скифских степях жрица принесла себя и двух обессилевших лошадей в жертву голодной волчьей стае, жизнью заплатив за возможность девочек добраться домой.
Лёжа под теплыми меховыми одеялами, глядя на затухающий очаг в центре полуземлянки, они с Айрис шушукались засыпая:
— Зря так непримиримо отнеслась к браку, — полусонно буркнула Айрис.
Любовные притязания Саура видимо полностью сбили шкалу ценностей у царицы амазонок.
— Прислала бы нам вестника, что жива, Салму успокоить, в гости он бы верно не отпустил, — такие фантазии вообще на голову не лезли.
От несусветной чуши Деянира даже переглянулась с матерью. В среде амазонок замужество считали вынужденной мерой, его по политическим соображениям терпели царицы ради блага всего культа. Примесь греческой крови явно плохо влияла на ход мыслей Айрис.