Ольга с реакцией Акинфеева схватила бутылку, прижала к груди и стала ее убаюкивать.
– Вика ночует у бабушки, – сказала Лента Павлу, – так что Ольга вполне поместится на ее тахте.
– С ним! – ткнула пальцем в мужа нетрезвая Дон Кихота. – А то вы его… У-уу! Я вот этого хитрована знаю! – погрозила она мне пальцем. – На чужое-то он…
И опять все затихли. А потом Павел вскочил и стал готовить супругу ко сну. Сводив ее пописать и умыться, он переодел Ольгу в предложенную Лентой ночнушку и уложил на Викуськину тахту.
– Он проститут! – на всю комнату прошептала она мужу. – Но хороший. – И захрапела.
Однако стоило Павлу привстать, как храп прекратился, а парень ойкнул и зашипел. Явно от боли.
– Иди ко мне, – томно просипела заместитель начальника РИУ. – Не мешай им. Им надо побыть вдвоем. На той стороне было так одиноко… А у меня, на этой, смотри…
– Оля… – смущенно зашептал Павел. – Оля! – воскликнул он громче. – Оля, мы не дома!
– Да ты не смущайся, Павлиний, – подмигнул я ему. – Мы на кухне посидим, чаек попьем. Может, она так скорее уснет?
– Иди в бездну! – посоветовала мне Ольга.
Но мы с Лентой пошли на кухню. Так и не узнав, чего же самого главного не поведал нам Павел.
А потом мы, ворочаясь, лежали на боевом нашем диване и долго не могли заснуть. Мы так любили друг друга и так любили друг друга любить, что без этого уже просто не могли. Как наркоманы. Как бурлящие гормонами студенты. А при гостях было нельзя.
– Может, они уже спят? – шепотом спросила Лента. И сразу скрипнула тахта, рассчитанная на подростка и вынужденная терпеть куда большую ношу.
– Павел дал знак, что не спит, – очень тихо сказал я.
– Тогда мы давай спать.
И я, вроде бы, уже стал засыпать, когда меня насторожил еще один звук. Он шел извне квартиры, но был до жути знакомым. Причем буквально до жути.
Я очень осторожно выполз из-под одеяла и сунул ноги в тапки.
– Я с тобой, – шепнула Лента.
– И я, – заскрипел тахтой Павел.
– А я что, рыжая? – проворчала Ольга.
Женщины накинули халаты, мы с Павлом натянули джинсы. Павел надел еще и рубашку, но застегиваться не стал. Я был в майке, решил, что сойдет и так. То есть, ничего я особо и не решал – действовал на уровне подсознания. Потому что страшно мне стало очень. Я прошел на кухню, достал кое-что из шкафчика, в котором хранил инструменты, и сунул под майку. Нет, не нож. Если бы у меня был пулемет, я бы лучше взял его. Но пулемета не было.
Я открыл дверь, и мы один за другим выдавились на площадку. Я поднял руку, призывая остальных подождать, а сам медленно стал подниматься по лестнице. То, что я увидел, было для меня вполне ожидаемым. Возле вздувшейся зеленой стены сидела на корточках Жанкина мама и старательно приклеивала к ней полосы скотча: «Взззь – кррэк!.. Взззь – кррэк!»
Я махнул своим – идите спать! – и попросил Светлану подвинуться. А потом присел рядом, вынул из-под майки моток скотча, надорвал кончик и приложил к стене: «Взззь – кррэк!..»
Май – июль, 2018
г. Мончегорск
Конец