— Вот же ж вы где, лихоманки! — своеобразно порадовавшись, старуха надела очки, и долго ползала, цеплялась за стены и косяки, стараясь подняться на ноги. Когда, с невероятным трудом это удалось, осмотрелась, и…. а это было досадно, начисто забыла, зачем искала очки.
И все же в очках ориентироваться было легче, и взгляд старухи устремился на кухню, - после сегодняшней возни захотелось есть. И… бабка направилась покушать. Обстановка кухни была не менее жалкой, чем в прихожей: грязная мойка в углу, ржавая плита, стул и стол, ящик для картошки, допотопный холодильник. Обследовав в поисках съестного почти не морозящий холодильник, обитательница квартиры ничего не нашла. Последние дни она приболела и съела все нехитрые запасы, никуда не выходя. Заподозрив отсутствие провианта, заволновалась, но обнаружила в ящике несколько полусгнивших картошин.
— Слава богу! — прошамкала старуха, утешившись и этим.
Обычно она приносила немного свежей картошки, перебирая отходы овощей в овощном магазине, но сегодня не дошла до магазина. Рассмотрев картошку и тяжело вздохнув, поняла, что пару-тройку сносных для обеда имеется.
Значительно устав после сегодняшних передвижений, нищенской жизни и старости, долго сидела на кухне, собираясь с силами, потом начала готовить. После нынешних рекордов на скорость, аппетит разыгрался не на шутку. Неряшливо почистив картошку, которая изрядно надоела, бабушке захотелось чего-нибудь повкусней. Преследовало ощущение, что судьба приготовила для нее что-то… необычное. Неважно съедобное или нет, но большее чем то, что лежало перед ней на столе.
— В комнате же, на столе! — встрепенулась бабушка, вспомнив принесенный презент, и потрусила в комнату.
И там, будучи в очках, увидела его - невероятный дар, «жар-птицу», которую с воодушевлением приволокла домой.
— Что это? — бабулька ахнула и, подойдя ближе, опустилась на стул. — Золотое! — подивилась она, однако воодушевление поутихло.
Бабка рассматривала предмет с тем же удивлением как на улице, но удивлялась теперь тому, что он настолько удивил. Если бы она сразу разглядела его, то вряд ли бы взяла. Удивление сменилось недоумением:
— И че перла то ево? Вот оказия… — причитала она, вспомнив, с каким трудом приволокла штуковину. — Какой от ево прок?
Когда она несла презент, ей казалось, что редкостная фортуна преподнесла что-то необыкновенное, невиданное сокровище, избавляющее от нищеты и болезней, диковинное послание, счастье. А оказалось, что все это только представлялось. Да, вещь была красивая, сверкающая и блестящая, но непригодная ни для счастья, ни в качестве избавления. Это был аквариум. Круглой двухлитровый аквариум с блестящими перламутровыми камешками на дне, разноцветными водорослями и одной красивой золотой рыбкой. Аквариум переливался всеми цветами радуги, выгодно отличаясь от жалкого интерьера бабкиной квартиры, но на лице старухи застыло разочарование. Она с раздражением вспомнила, что из-за презента передумала идти на рынок и в результате осталась без обеда.
Несмотря на неудачу, бабка, насупившись и поджав губы, продолжала рассматривать «жар-птицу», вернее уже «жар-рыбу», оценивая, как еду. У рыбки был длинный переливающийся золотой хвост, длинные плавники, струящиеся в воде, золотая чешуя. Рыбка была очень красивая, но ожидания, по поводу счастья абсолютно не оправдывала.
— Никчемная хрень! — подытожила старуха, когда от созерцания сверкающего аквариума с золотой обитательницей внутри заслезились глаза. Кушать же, хотелось все сильней, и, подчинившись этому, бабка, не заморачиваясь, поступила довольно примитивно: совместила надежду на полезность подарка с желанием съесть что-нибудь вкусное. Старая карга потащила аквариум на кухню, вылила из него воду вместе с рыбкой в кастрюлю, положила туда недавно почищенную картошку, все это сварила и благополучно съела…. Ну не желание же загадывать, в самом деле, как в сказке про золотую рыбку?
Обед, как показалось бабке, получился необычайно вкусным. Старуха съела даже разноцветные водоросли, которые тоже сварила, пожалев выбросить, и долго смаковала, разжевывая беззубыми деснами:
— Вкуснотища! — доедая последние кусочки, восхищалась она и, закончив трапезу, сожалея об отсутствии добавки, отправилась спать.
Подойдя к провалившейся перекошенной кровати, бабушка, не раздеваясь, плюхнулась на незастеленный грязный матрац, накрылась старым одеялом, еще раз вспомнила о неожиданно приятном обеде, и… отошла,… может ко сну, а может и в мир иной.