— Я посмотрел сегодня, проанализировал. Вы стимулируете нас к тому, чтобы выбить наши убеждения. Очень сильно это было, когда вы в первый день этого семинара предложили нам, любя, ударить другого человека по лицу, одновременно чувствуя то, что чувствует при этом он. Когда я нашёл такого человека и стал смотреть на него, у меня возникла полная растерянность. Я не знал, что вообще делать. Меня вышибло. И тут, как поплавок из воды, выскочило решение. Как я сейчас понимаю, надо человеку выбить опору — те убеждения, на которых он стоит. И решение уже было готово, но я как-то не был уверен в себе. Процесс идет дальше, страсти нарастают, и я просто человека уронил на пол. Я сидел и думал, почему я так сделал? Проще было ударить, как обычно происходит в жизни — кто кого. То есть это оптимальное решение было на данный момент.
Ударить, чтобы оживить— Оптимальное решение чего? Что вы хотели сделать со своей партнёршей?
— Я понял, что надо сильнее ее ударить.
— Может, вы поняли, что надо ее убить? Тогда оптимальным решением является ударить ее как можно сильнее.
— Можно сказать да.
— То есть просто убить ее?
— Ну, не убить, а…
— Но ранить.
— Было задание. Я его воспринял так.
— Если я сейчас раздам ножи и скажу, что вы должны будете зарезать друг друга, вы будете резать?
— Я не знаю. В какой-то путанице я.
— А кто знает? Примерно таким же образом создаются войны, когда некто говорит: «Там враги. У нас есть оружие. Разбирайте оружие и убивайте их. Это святая война».
— Вот так я и воспринял эту ситуацию.
— Совершенно верно. Вы восприняли ее в соответствии с вашим уровнем сознания, а ваш уровень сознания таков, что надо уничтожать других, чтобы выжить самому. Так?
— Да.
— И вы ждете приказа на поражение цели. Приказ дан — пошло уничтожение врага. Когда я предлагаю вам бить друг друга по лицу, то это внешне похоже на бой без правил. Да, я использую этот метод, но совершенно не с тем смыслом, о котором вы говорите. Я использую этот метод потому, что при состоянии эмоционального омертвения, которое является результатом получения болевых опытов, единственный способ пробить броню эмоциональных защит — это создать сильное потрясение.
Ударить другого человека по лицу, чувствуя при этом то, что чувствует он, и есть такое потрясение. Именно поэтому я его и предлагаю в ситуациях, когда эмоциональная броня ваших защит очень велика. А у нас сейчас именно этот случай. Кому-то нужно, чтобы его погладили, а кому-то нужно, чтобы его ударили, он поглаживание не воспринимает. Ему нужна такая сила прикосновения, которую он почувствует. Если он мертвый, то он не чувствует поглаживания. Представьте, что у вас тело стало атрофированным, то есть чувствительности нет. Если к вам прикоснуться, вы ничего не чувствуете, и только если вас сильно долбануть молотком, вы почувствуете слабый импульс. То есть порог вашей чувствительности таков, что вас нужно ударить, чтобы вы что-то почувствовали.
Например, люди говорят, что они любят друг друга, женятся, а потом начинается мордобой и истязание друг друга. Это их форма любви. Но это уровень низкого сознания, которое фактически уничтожает то, что оно любит. То есть в нём действуют большие разрушительные силы. Так называемая любовь в этом случае есть разрушение. И так живет очень большое количество людей. Но при повышении вибраций вашего сознания вам даже в голову не придет кого-либо бить, а уж тем более убивать. Но для определенной формы сознания драка есть то, чем следует заниматься, если, так сказать, любишь.
— Можно я сейчас скажу? Тема была «любовь — ненависть». Мы говорим, что отношение другого человека к тебе отражает твое собственное отношение к себе. И вроде бы соглашаешься с тем, что это я, но не чувствуешь. Вчера был наглядный пример того, что делаю я. Я это получила, то есть ту боль и то состояние, которое мы порождаем ненавистью или физической болью другому человеку. Я считаю, что вчерашнее событие было для меня уроком. Я это прочувствовал. Вчера не болело, а сейчас что-то заныло. Вчера после семинара думала, почему я так ненавидела этого человека, и было желание разобраться в этом. Потом я поняла, что любила его. Что меня выводило из себя? Почему я его ненавидела? Я начала перечислять его качества. Потом сказала: «Ну это же я», — и стала искать эти качества в себе. И получилась такая странная картина. Оказывается, что те качества, которые я ненавидела в нём, я превозносила в себе и считала это достоинством. Тут я поняла двойственность.