Анжело пробормотал:
-- И вот так каждое воскресенье, хоть дождливое, хоть солнечное. Да-да, даже когда идет дождь. Разве что тогда он не сидит на траве... И зимой -- то же самое.
-- Думаю, он любил ее, Анжело. Ему нравиться быть здесь, где ничто не мешает думать о ней.
Тем не менее я блуждал среди призраков. Мой нос ощущал запах хлороформа, мои глаза видели, как юный геркулес с тупой физиономией нависает над Шэрон в дверном проеме, а потом снова замечали серый двухместный автомобиль, которому давно следовало обогнать нас. Мелочи... Не случилось ничего угрожающего, кроме смерти Беллы. Тепло и прелесть этого дня делали абсурдным предположение, будто впереди может ждать угроза. Но даже в залитых солнцем тихих джунглях вы вдруг можете заметить краем глаза промелькнувшее среди зелени черное с оранжевым, полосатое нечто. А потом зашуршат среди полного безветрия листья... Я деланно зевнул, надеясь, что зевок покажется натуральным и придаст небрежность заданному вопросу.
-- Ты ходишь в церковь, Анжело?
-- Конечно.
Его лицо стало неуловимо настороженным. Было вполне вероятно, что он догадывается о неслучайности вопроса, знает о моих попытках прощупать его мысли и желает знать, давать ли мне право на подобные исследования.
-- Я даже пел в церковном хоре год назад,-- продолжал он.-- У мальчишки, стоявшего впереди меня, были уши, как у муравьеда. Я все время сбивался.-- Он запел чистым контральто, удивительно звучащим на открытом воздухе: -- Ad Deum qui laetificat juventutem meam... -- Потом пожевал травинку и улыбнулся.
-- И это приводит тебя в восторг?
Он захихикал:
-- Теперь вы говорите как тот человек, с которым я беседовал в парке. Он сказал, что религия -- обман.
-- Я не считаю ее обманом, все-таки мне случалось быть агностиком. Дело ы личной вере. В любом случае тебе следует ходить в церковь -- хотя бы только потому, что так считает твоя мать... Ведь она, я думаю, набожна, не так ли?
Он быстро взял себя в руки:
-- Да...
-- Расскажи мне о Латимере.-- Я смотрел, как он покачивает здоровой ногой -- легко и изящно. Искривленная была в шине.-- Я мог бы поселиться здесь.
Он проговорил с сомнением:
-- Ну, он не велик. Люди говорят, запущен. Я не знаю...
Полно пустых домов. Редко что случается. Пригородны хороши -как здесь. И когда выезжаешь за город... Господи, если бы я мог! Вы знаете, просто ходить целый день, взбираться на холмы... Я прохожу милю, а затем вот тут, сзади, начинает болеть нога. И прогулке -- конец...
-- Думаю, я достану машину. Тогда мы могли бы выбираться на природу.
-- Господи! -- его глаза загорелись надеждой.-- Провести целый день в лесу! Я мог бы взяться... Знаете, эта картина, та, что в вашей комнате... Думаете, там нарисовано место, которое я видел в действительности?.. Совсем нет. Я видел места, похожие на него... березы... Иногда дядя Джейкоб берет меня в поездки. Но когда я вылезаю из машины, он не отходит от меня ни на шаг. Беспокоится о моей ноге, вместо того чтобы позволить мне самому беспокоиться о ней. И оставить меня, когда я готов...-- Он замолк и посмотрел мне в глаза.-- Я люблю зверей. Знаете, такие маленькие существа, которые... Я читал, если сесть тихо в лесу, через некоторое время они начнут ходить вокруг и не бояться.
-- Это правда. Я часто делаю так. Большинство птиц не обращают не тебя внимания, если ты не шевелишься. Наоборот, это их не беспокоит, это выглядит менее подозрительным. Ко мне достаточно близко подлетали иволги. И краснокрылый дрозд. А однажды на меня наткнулась лиса. Я сидел на ее любимой тропе. Она всего-навсего смутилась и обошла меня... Кстати, я тут встретил кое-кого из твоих друзей. В продуктовом магазинчике. Шэрон Брэнд.
Его мысли все еще гуляли по лесу, и он произнес с отсутствующим видом:
-- Да, она милый ребенок.
-- В некотором роде ты вырос вместе с ней.
-- В некотором роде. Года четыре-пять -- точно. Мама... не очень любит ее.
-- Но почему? Я думаю, Шэрон -- славная девочка.
Он сорвал свежую травинку и осторожно произнес:
-- Родичи Шэрон -- не католики...
-- А Билли Келл -- католик?
-- Нет.-- Он был ошеломлен.-- Билли? Когда это я...
-- Сегодня утром, Анжело. Когда мы нашли Беллу. Ты сказал: "Билли Келл может знать".
-- Я так сказал? -- он недовольно вздохнул.-- Господи!..
-- Ты еще сказал что-то об "индейцах". Кто они? Банда?
-- Да.
-- Твоего возраста?
-- Да. Чуть старше.
-- Хулиганы?
Он улыбнулся, и это была улыбка, которой я никогда не видел. Словно он примерил хулиганство на себя, пытаясь понять, как он будет выглядеть в подобном костюме.
-- Они считают именно так, мистер Майлз, но слушать их -- все равно что мазать битой по бейсбольному мячу.
-- Похоже, ты не очень-то их любишь.
-- Это свора...-- он замолк, оценивающе глядя на меня.
Думаю, он решал, как я отнесусь к непристойности в устах двенадцатилетнего, и, похоже, принял решение не в мою пользу. Во всяком случае, закончил он совсем другим тоном:
--Эти ублюдки никому не нравятся.
-- А чем они вообще занимаются?
-- Дерутся, не соблюдая никаких правил. кроме того, полагаю, воруют фрукты и продают их на обочинах дорог. Билли говорит, что некоторые из старших -- грабители, а у некоторых в карманах перья... Я имею в виду ножи.
Мне не понравилась его улыбка. С его характером, который, мне казалось, я начинаю узнавать, у него не должно было быть подобной улыбки.
-- Большинство из них,-- продолжал он, -- уроженцы... ну, того района, где живут бедные. Это южный конец Калюмет-стрит... Есть сигареты?
Я достал одну сигарету и дал ему прикурить. Ферман не видел, но, думаю, с ним-то мы бы договорились в любом случае.
-- Анжело! -- сказал я.-- А нет ли у "индейцев" конкурентов?
Он пребывал в сомнениях совсем не долго.
-- Разумеется! "Стервятники". Это банда Билли Келла.-- Он курил небрежно, глубоко затягиваясь и не кашляя.-- Вы знаете, я однажды видел, как Билли колет грецкие орехи. Просто кладет орех на бицепс и сгибает руку. Связываться с Билли Келлом желающих нет.-- Он помолчал и добавил таким тоном, будто пытался убедить себя в чем-то весьма значительном: -- "Стервятники" -нормальные ребята.
-- И у тебя есть о чем разговаривать с ним? С этим самым Билли Келлом...
Он прекрасно понял смысл моего вопроса, но притворился, будто до него не доходит.
-- Что вы имеете в виду?
-- Когда я впервые встретил тебя вчера, ты читал "Крития". Именно это я и имею в виду.
Он ответил уклончиво:
-- Книги -- далеко не все... Билли хорошо учится, все время получает "ашки"<$F"А" -- в США высшая отметка за классную работу.>.
-- А как школа? Достаточно приличная?
-- Нормальная.
-- Но тебе приходится ломать комедию, верно?
Он затушил сигарету о камень. И, помолчав, сказал:
-- Они занимаются ужасными вещами. Может быть, я тоже. Иногда... Я не очень способный к математике. Да и к труду... Видели бы вы скворечники, которые я пытался сделать! Они скорее были похожи на собачью конуру.
-- А к чему у тебя есть способности?
Он скорчил рожицу"
-- К предметам, которые у них не преподаются. К примеру, "Критий", мистер Майлз. Философия.
-- А этика?
-- Ну, я достал университетский учебник в библиотеке. Я не ожидал, что в нем так много доказательств. У них там Спиноза. Я и пытаться не стал.
-- И не пытайся.-- Я схватил его за здоровую лодыжку, словно не позволяя ему прыгнуть.-- Ты опередил свой возраст, дружок, но до Спинозы ты еще не дорос. Не уверен, что даже я до него дорос. Если ты сумеешь одолеть его, это, разумеется, хорошо, но лучше пусть он подождет... Когда я работал в школе, я преподавал историю. Как насчет этого предмета?
-- Они не преподают ее, а вдалбливают. Забивают твою голову лозунгами. Скажут вам одно, а потом вы возьмете книгу в библиотеке, и там совершенно противоположное. Ну и кто прав? Мне кажется, учитель преподносит нам все так, как он видит сам. Нам же остается только проглотить и выложить ему его же мнение. Если вы считаете иначе, вам "Е"<$F"Е" -- плохая отметка.> за достижения. В школьных учебниках говорится, что в 1776 году мы отделились от Англии, потому что британский империализм экономически душил колонии. Декларация независимости утверждает, что мы сделали это по политическим мотивам. А на самом деле -по обеим причинам, не так ли?