— Клянусь, Родик… Это не так…
— Что не так? А прятался зачем? Офис сменил?
— Денег на аренду не было.
— А на шикарном «БМВ» кататься деньги нашлись?
— Так это не мой… Да и пацаны уже его отняли…
— По документам не твой, — вмешался Алексей. — Смотри, если и авиакомпания не твоя — точно урою. Слушай нашу предъяву. Если сегодня не отмусолишь бабки, замочу. Брателла, поставь печать на соглашении.
Миша ударил Жору ногой в грудь так, что тот, стукнувшись затылком о стену, осел. Воцарилась тишина, в которой тихие слова Жоры прозвучали вполне убедительно для Родика:
— Хоть убейте, но нет сейчас у меня денег… Правда…
— Завтра дороже будет. Да и здоровье… Брателла…
— Не бейте… — жалобно попросил Жора. — Клянусь всем самым дорогим… Нет сейчас у меня, но отдам… С процентами… Фирму мою возьмите.
— Хер с тобой. Последнее… Счетчик ставлю: процент в день. Авиакомпанию отдашь… Навсегда. Мы своих пацанов поставим. Поднимайся. Поедем смотреть, что у тебя есть, — заключил Алексей и, обращаясь к Родику, предложил: — Поедемте с нами. Посмотрите опытным взглядом на его богатства.
— Не возражаю, хотя и имею сомнения. Вы тут собирайтесь, а мы с Михаилом Абрамовичем подождем вас в машине. Смотреть на эту мразь противно. Подлец, да еще и трусливая слизь.
— Правильно. Демонстрацию на улице устраивать не надо. Разбегаемся.
Спускаясь по лестнице, Михаил Абрамович укоризненно сказал:
— Родик, я же просил оградить меня от этих мерзких действий.
— Миша, вспомни, что я тебе на это ответил…
— Помню, но не принимаю.
— Тогда еще раз повторяю: это присуще нашей работе. Часть ее, если хочешь. Одно из правил коммерческой игры в нашей стране. Думаешь, мне все это доставляет удовольствие? Конечно, нет. Единственное, что я в таких условиях могу сделать и, заметь, делаю — беру огонь на себя. Ты находишься в тени, активного участия не принимаешь. Ответственности перед бандитами не несешь…
— Несу… Мы же соучастники избиения и похищения человека. А моральные устои… Мы что, бандиты?
— Ты знаешь, я всегда считал, что мразь надо физически уничтожать. Не будь сейчас Алексея с его ребятами, я Жоре морду разбил бы так, что его мама родная не узнала бы. Я ведь раньше так делал… Даже на своей прежней работе. Это не бандитизм. Мораль здесь ни при чем. А в остальном терпи. Доведется и нам свою песенку спеть. А сейчас не пытайся лбом стену прошибать.
— Родик, не по мне это.
— Давай сейчас прекратим этот разговор. Не время и не место. Да и не знаю я, что тебе еще сказать.
— Я понимаю, но обещай, что мы вернемся к этому разговору. Здесь должна быть полная ясность.
— Хорошо. Садись в машину и обсудим, зачем мы едем. Что мы увидим в офисе? Кстати, там нас может ожидать милиция или другие бандиты. Вряд ли Жора работал без крыши.
— А мы чем виноваты? Посмотрим учредительные документы, договоры аренды… У тебя ведь есть его расписка?
— Да-а-а. Чувствую, что делаем что-то не то. Надо как-то иначе, но не мы банкуем. Алексей ухватился за эту авиакомпанию, почувствовал наживу. Логика его ясна. Переубеждать без толку. Я ему свои опасения высказал. В офисе надо вести себя осторожнее, а лучше вообще туда не заходить. Как бы действительно нас к бандитам не приписали. Будем соображать по ходу дела. Они уже в машину садятся.
Пока ехали в аэропорт, Родик старался не думать о предстоящем мероприятии и отвлекался, рассказывая Михаилу Абрамовичу про то, как они с Жорой отдыхали в Болгарии. Эти воспоминания, несмотря на последние события, приятно будоражили воображение и вызывали положительные эмоции не только у Родика, но, вероятно и у Михаила Абрамовича.
Около здания аэропорта свободных мест не было, и пришлось парковаться в отдалении. Алексей распорядился так, что Жору, чтобы не привлекать внимания, сопровождал лишь Михаил, а Алексей и Игорь двигались за ними на расстоянии. Родик с Михаилом Абрамовичем замыкали шествие.
В здании аэропорта было достаточно людно. Алексей и Игорь разошлись там так, чтобы контролировать движение с боков.
Родик старался держать всех в поле зрения и, несколько опережая Михаила Абрамовича, двигался по центру зала.