_ Герцог, _ нетерпеливо проговорил Гогенштауфен, которому весь разговор, затеянный герцогом, не нравился с самого начала - а теперь и вовсе повергал в смятение и ужас... поэтому - не зная, как выпутаться из этого сложного и двусмысленного положения, - Гогенштауфен и решил стать в положение невольного защитника Академии и Антипатра; хотя сама по себе эта позиция была ложная, и потому проигрышная, _ вы повествуете, хотя и не безынтересно, об общеизвестных истинах. Мы знаем, что грандиозный эксперимент не удался, что Душа Космоса ушла из этого Сверхтела; что, в итоге, оно начало разлагаться, было расчленено и зарыто в разных местах... Вы же знаете об Указе Академии - "Кто старое помянет - того в старое и вернуть". И потом, Академия и Очередной Антипатр признали ошибочность этого эксперимента. Целое антинаучное направление Воинствующего идиотизма было объявлено вне закона; а сами псевдоучёные были объявлены космополитами, лишены привилегий и сосланы в наиболее опасные и вредные отрасли науки - атомную энергетику и химическую промышленность, и там были тайно облучены радиоактивным излучением и отравлены химическими удобрениями.
На это герцог только усмехнулся, а командор откровенно рассмеялся.
_ Вашим бы языком, маркграф - да заборы красить, _ насмешливо проговорил он. _ Вы меня простите, маркграф Гогенштауфен. Вы ещё очень молодой человек. На вашем бы месте - я больше слушал и запоминал.
_ Вы забываетесь, гранд, _ вскочил Гогенштауфен. _ Кроме того, что вы сами ещё - не достаточно стары, - вы ещё - и не достаточно учтивы. Герцог - я такой же ваш гость, как и командор. И я требую немедленного извинения: гранда или вас. Мне всё равно.
_ Командор, _ поднимаясь и вставая между ними, проговорил герцог, _ вы же извиняетесь перед маркграфом Гогенштауфеном, не так ли?
_ Да, я приношу свои извинения, маркграф, _ сохраняя чувство достоинства, проговорил командор.
_ Тем не менее, маркграф Пётр, _ проговорил герцог, _ мне не нравится твоё отношение к предмету, обсуждаемому здесь... Для столь рискованного и сложного предприятия, которое я задумал, мне нужны люди - не только умные и решительные, но и верные. Согласись, что несмотря на некоторые между нами разногласия, я имел все основания так думать о тебе. Поэтому я и позвал тебя, равно как и других. Может быть, я поступил опрометчиво, позвав тебя; но теперь ты уже знаешь слишком много... Тебе придётся сделать выбор. Но знай, каким бы он ни был - ты уже не волен распоряжаться собой.
_ Что вы имеете ввиду, герцог, _ резко вскочив и встав против герцога в позе молодого быка, проговорил Гогенштауфен.
_ Я имею ввиду, маркграф, _ спокойно выдержав его взгляд, проговорил герцог, _ что, - либо ты с нами и, следовательно, с народом; либо ты против нас и, следовательно, с Антипатром и Академией... Я сказал всё по вопросу о твоей политической приверженности. А теперь сядь! Из дворца ты всё равно не выйдешь без моей помощи. Ты знаешь, что во дворце все входы и выходы перепутаны - и я один могу открыть выход.
Не удовлетворившись этими словами, командор подошёл к князю, держась за рукоять своего командорского кинжала. Гогенштауфен, - хотя и азартный - но не воинственный, и потому осторожный, - повиновался и сел. Он знал о молниеносной реакции командора: гранда Даниила Бомонта (Кастильского) - который (обладая сверхъестественными (даже для их мира) свойствами) мог поражать противников своим кинжалом из любого положения и на любом расстоянии (при этом его кинжал обладал каким-то непостижимым свойством: множиться - одновременно поражая всех противников сразу; и тут же возвращаться к своему владельцу - в готовности к нанесению нового удара), - так, что против него были безсильны даже лучшие фехтовальщики империи. И хотя он применял свой кинжал (и свои способности) только в особых случаях - о которых всегда знал только он один, - но, кто знает - может быть, сегодня и был именно такой случай.