Одеяло, которым укрылась Кассандра, пахло пылью. Но как же она устала! Чего только не свалилось на нее за этот долгий день. Спасаясь от дождя, к ней под крышу, сделанную из рамы парника, залетел комар и зудел, зудел…
Эти странные бездомные меня полюбят. Мне кажется, они уже полюбили меня немного. Конечно, они не слишком приветливые. Но если поставить себя на их место: такую, как я, нелегко полюбить. Так что я их понимаю.
По потолку с громким шорохом ползали полчища тараканов.
Пожалуйста, тараканчики, дайте мне сегодня поспать.
Дождь стучал вовсю по грудам мусора.
Что за неприятность ждет меня завтра утром?
Кассандра положила странные часы на ящик, который служил ей тумбочкой, и прочитала на циферблате: «Вероятность смерти через 5 секунд 88 %».
Отправитель «д».
Директор что мне сказал? Ах да… «От кого-то, кто вас любит». Кто же это?
Кассандра погасила циферблат, цифры исчезли.
Девушка с большими светло-серыми глазами наконец опустила веки и заснула. В ночной темноте бушевала гроза.
Кассандре снится сон. Ослепительно светит солнце. Она в большом городе, залитом светом. Она в Древней Греции. Над головой небесная синева. Она медленно поднимается по ступеням, ведущим к ярко расписанному храму.
Кариатиды и коринфские колонны поддерживают фронтон над входом. На барельефе сражаются мечами и копьями воины в туниках. Мускулистые тела искусно вырезаны из мрамора.
Кассандра входит в святилище. Пройдя вдоль длинного ряда зажженных светильников, она приближается к подножию трона, на котором сидит немолодая женщина в белоснежной тоге.
Прекрасное лицо ее, не ведающее следов времени, освещается улыбкой.
– Я Кассандра, – говорит женщина. – И я знаю, кто ты. Ты Кассандра будущих времен.
Девушка узнала жрицу, нарисованную на обложке книги Пападакиса. Античная Кассандра полна царственного величия. Ее пышные каштановые волосы украшены диадемой, на шее у нее ожерелье из бирюзы. А на руке, как живой браслет, извивается змея.
– Ты видишь будущее, а всем вокруг до него нет дела?
Старшая понимающе улыбнулась.
– Следуй за мной, – тихо сказала она и поднялась со своего места.
– Зачем? – спросила Кассандра.
– Я разбужу в тебе женскую интуицию.
Кассандра боязливо последовала за старшей, и вскоре они оказались в чудесном саду, раскинувшемся за храмом. В глубине сада, вцепившись в решетку, множество маленьких детей смотрели на них жадными глазами.
– Кто это? – спросила Кассандра, замедляя шаг.
– Новые поколения. Они хотят знать, что мы делаем. Хотят понять, что их ждет.
Жрица и Кассандра миновали апельсиновую рощу и поднялись на вершину холма. Из складок тоги старшая Кассандра достала семечко, встала на колени и закопала его в землю.
– Следи внимательно за тем, что будет, – прошептала жрица.
Она щелкнула пальцами, из земли показался росток. Он рос в высоту и в ширину очень быстро.
Девушка в испуге хотела убежать, но старшая Кассандра удержала ее за руку.
– Ничего не бойся.
Росток превратился в куст, куст в дерево с синей листвой, и дерево продолжало расти, с шумом высвобождая все новые и новые ветки.
Синее дерево сделалось гигантским.
Оно поднялось так высоко, раскинулось так широко, что закрыло небо.
Старшая Кассандра указала на маленькую дверку в стволе.
– Пойдем со мной, хочешь? – спросила она младшую Кассандру.
Девушка кивнула, они вошли и поднялись к кроне. В кроне Кассандра увидела два лабиринта, один вился снизу вверх, другой спускался сверху вниз.
– Это Дерево Времени. Корни – прошлое, ствол – настоящее, ветви будущее, – объяснила старшая Кассандра. – Пойдем, увидишь что-то очень интересное.
Старшая повела Кассандру по лабиринту из древесных ветвей, и они добрались до самых нижних. Толстые темно-синие ветки превращались в тоненькие голубые, на которых дрожали прозрачные листочки.
– Придется разбудить спящих, – сказала старшая Кассандра.
Она указала Кассандре на листок, и девушка увидела в нем ту же самую сцену, какую уже видела. Ужасающую сцену.
Кассандра вскочила с отчаянным криком.
Не прошло и минуты, как прибежали Эсмеральда, Напраз, Орландо и Ким. Они увидели, что Кассандра сидит на своих ящиках с полузакрытыми глазами и лихорадочно описывает то, что словно бы видит перед собой.