— Что теперь делать, Петра? Нужно бежать в замок…
— Зачем? Чтобы нас обвинили в нападении на представителя семьи князя?
— А что же делать? Он же очнется. Да и потом его начнут искать, поднимется шум… Надо его вынести из башни и оставить где-нибудь в парке. Пусть подумают, что он просто заснул…
— Тогда давайте заткнем ему рот, чтобы он если очнется раньше времени, не поднял переполох.
Стефке на глаза попался её ночной чепчик и она осторожно засунула его в рот княжичу.
Спешно переодевшись, не разгуливать же в рванном платье, Стефка для надежности еще и ноги Захари связала. Вместе с Петрой они кое-как выволокли бессознательного мужчину из башни, пару раз нечаянно приложив об лестницу. Но в такой ситуации было не до реверансов и причитаний. Захари был тяжелый и речи быть не могло о том, чтобы отнести его в другой конец парка. Но и оставлять в опасной близости к башне нельзя — а вдруг он очнувшись, за старое примется? Кое-как с пыхтением и ворчанием донесли тело княжича до первой скамейки и уложили на неё Захари. Оглядываясь, как злоумышленники, Петра и Стефка развязали руки и ноги мужчины и даже вытащили импровизированный кляп у него изо рта. Княжич не шевелился и Стефка испуганно переглянулась со своей служанкой. Петра склонилась к груди Захари и услышав стук сердца, выдохнула. Да чего сделается этому княжичу от пары ударов ночным горшком по голове? Может, наоборот, на пользу пойдет.
Но тут в ночной тишине парка отчетливо послышались мужские голоса и в отдалении показались огни факелов. Искали княжича. Подхватив платья и бросив путы в заросли кустарника, девушки со всех ног понеслись к башне. Но вынуждены были свернуть в заросли, так как на дорожку, ведущую к башне, выбежали те кто разыскивал княжича. Если свита Захари подойдет ближе, то без труда обнаружит девушек, чьи светлые платья хорошо были заметны в темноте. Стефка с Петрой стали осторожно отступать, оглядываясь и пытаясь бесшумно продраться сквозь заросли. Таким образом они добрались до замковой стены и хотели было все-таки пробраться в башню, но опоздали. Когда Петра выглянула из-за поворота каменной ограды, то увидела что возле распахнутой двери башни снуют люди из свиты княжича. Теперь им конец. Ни за что не поверят, что Стефка и Петра просто решили погулять ночью, а Захари сам по себе заснул на скамейке и эти события никак между собой не связанны. Да и наполовину выломанная дверь в башне говорила красноречивее слов.
— Что делать? — в голосе Стефки отчетливо проступала паника. Но Петра и сама чуть было не растеряла остатки самообладания. Но и сидеть в зарослях всю ночь, трясясь от страха не выход. А уж если их обнаружит свита княжича, то им ничто не поможет.
— Госпожица, давайте доберемся до потайной калитки и спрячемся у моих родителей в селе, — единственное, что пришло в голову Петре. Молодая госпожа кивнула, лишь бы подальше отсюда. Прокравшись вдоль стены к калитке, они без труда проскользнули за пределы замка и побежали со всех ног по тропинке что вела в село.
Горшечник Раис сильно перепугался, увидев ночью на пороге дома родную дочь и госпожицу Стефку. Обе беглянки были не в лучшем виде — платья местами разорваны, да и прически пострадали когда девушки продирались сквозь кустарник. Выслушав сбивчивый рассказ дочери, Раис схватился за голову. Да одно слово княжича и их обеих схватят за нападение! И не посмотрят на благородное происхождение Стефки. Но и скрываться в доме у родителей Петры глупо — первым делом придут сюда.
— Вот что. Нужно вам на время уехать подальше от замка. А там, глядишь, княжич уедет, и как все успокоится, так и вернетесь.
— Но куда? — Стефка была в отчаянии.
— В замке Триолли живет моя двоюродная тетка. Она уже старенькая, вот и скажите ей, что приехали поухаживать за ней. А вы, госпожица Стефка, лучше переоденьтесь в одно из платьев Петры, и не говорите, что вы дочка Грегори Майстора.
Чуть позже из села выехала повозка горшечника в которой под рогожей прятались Стефка и Петра.
Глава 6
Георги влетел в домишко лекаря как пушечное ядро. Пнул ногой попавшийся ему на пути табурет, от чего тот развалился. Лицо Георги пылало, уши горели, а руки тряслись. Димитр никогда еще не видел друга в таком состоянии. Подождав пару минут, пока друг не успокоится, лекарь только потом приступил к расспросам:
— Что, Георги, с братом повздорили?
Георги шумно выдохнул:
— Повздорили?! Да он мне уши чуть не открутил, будто я сопляк какой-то!
— И что на этот раз?
Георги уставился в окно, чтобы не показать другу, что губы трясутся от обиды, как у девчонки: