Сказывалось напряжение.
Перед входом он остановился, напрягся и стал создавать иллюзию.
Когда все было сделано, он перевел дыхание и двинулся дальше. Храбро отдернув занавес, он вошел. Если его действия верны, женщина увидит сейчас своего мужа, который неожиданно вернулся.
В ладони Мирддина была зажата пилюля — сонный порошок. Когда он даст ей этого зелья, его задача будет выполнена.
Лампа старинного римского образца горела у кровати, сделанной в виде богато украшенного ящика со снимающейся крышкой.
На кровати никого не было. Женщина стояла у окна, глядя на штормовое море.
На ее плечи был наброшен плащ. Услышав шаги, она быстро обернулась.
Испуганное выражение сразу исчезло.
Она неуверенно улыбнулась, на ее лице было удивление.
— Милорд? Ты здесь?
Мирддин облегченно вздохнул. Гипноз удался. Женщина видела герцога Глориса.
— Где же еще мне быть? — спросил он. — Прекрасная леди, эта ночь не для войны.
Она отошла от окна, опустив край плаща.
Теперь он видел, что она действительно создана для любви, хотя сам смотрел на нее без тени смущения, какое ощутил, увидев впервые Нимье. Герцогиня Игрена была действительно прекрасна, но это была красота римской богини. Она смотрела на него, слегка улыбаясь, и он почувствовал, что в некотором смысле она правила старым лордом так же безраздельно, как Утер Британией.
«Кончай эту игру», — умоляло что-то внутри Мирддина. В этой комнате, пахнущей женщиной и жизнью, совершенно незнакомой ему, он был так неуверен в себе, как олень, заподозривший западню. Рука его двинулась к столику, на котором стояла высокая стеклянная бутылка, привезенная из-за моря, и два прекрасных кубка.
— Ночь холодна, — сказал он. — Я хочу согреться вином.
Игрена негромко рассмеялась.
— Есть и другие способы согреться, лорд.
Она стыдливо указала на кровать.
Он тоже заставил себя рассмеяться.
— Прекрасно, но вначале, пожалуйста, выпьем. А потом мы попробуем твой способ, чтобы определить, который лучше.
Она ждала, пока он не налил вина в кубок, потом послушно взяла один из них. Он сделал вид, что пьет, а она опустошила кубок несколькими глотками.
— Милорд, ты холоден, как эта ночь.
Она подошла ближе, и Мирддин ощутил аромат ее тела. Нагая, она подняла руки и расстегнула его плащ.
— Лорд, ты сегодня сам не свой.
Мирддин хотел отпрыгнуть, уйти. Усилием воли он сдержался. Поставив кубок, он взял ее за руки и сжал их, взглянув в глаза.
Лицо ее потеряло игривое выражение и разгладилось, как будто она его больше не видела.
Мирддин повел ее к кровати.
Глаза ее по-прежнему были невидящими.
Она легла и замерла. Тело было неподвижным. И тогда Мирддин отошел от кровати.
Окно было наполовину открыто. Занавес и ставни откинуты в сторону. Мирддин потрогал, не захлопнутся ли они от ветра, и убедившись, что этого не случится, направился к двери.
Женщина в постели сонно бормотала, слова ее предназначались не ему, а видению, которое он поместил в ее мозгу.
Снаружи послышалось негромкое гудение.
Мирддин быстро вышел.
Стражники его не видели.
Добравшись до своего наблюдательного пункта перед крепостью Глориса, Мирддин обернулся. Ярко светила луна. В отдалении виднелись костры: так простой народ праздновал Вельтейн. Он выбрал хорошую ночь: в крепости оставалось лишь немного постоянных обитателей.
Окно, выходившее в сторону моря, он не мог видеть. Да и не его делом теперь было то, что за ним происходило. Теперь нужно было сохранить иллюзию Утера. Мирддин добрался до скрытого лагеря и долгие часы просидел рядом со спящими.
На рассвете Утер зашевелился. Глаза его открылись, но он не узнавал окружающих.
Протянув руки, он пытался кого-то удержать.
Мирддин быстро вскочил на ноги. Кончиком пальца он коснулся головы короля и отдал мысленный приказ:
— Проснись!
Утер часто заморгал, после цветного сна увидев мир в сером свете утра, зевнул и посмотрел на Мирддина. Лицо его нахмурилось.
— Итак, колдун, твое волшебство как будто подействовало.
Голос его звучал хмуро.
— Ты выполнил обещание.
Ни радости, ни удовлетворения не слышалось в его словах. Он отводил глаза от взгляда Мирддина.
Мирддин понял, что, удовлетворив свою страсть, Утер стыдился своего поступка. Ему не хотелось видеть человека, который все про него знал.
— Если ты доволен, и я выполнил твой приказ, господин король, позволь мне удалиться. Мне не нравится жизнь при дворе, — устало сказал Мирддин.