После осмотра работ и поиска недостатков Ярослав намеревался покинуть верфь, чтобы прийти сюда позже уже в качестве простого рабочего. Зенон спросил:
— Кто поплывёт на полуостров Риналь?
Интерес к этому был всеобщим.
— Пока не знаю, — пожал плечами Ярослав, — но ты и твои люди поплывут точно. Пойдут лучшие из тех, кто уже не раз ходил в море, и опытен. Всего агеронцев будет пятнадцать человек. Полный комплект команды.
Зенон оживился. Путешествие на полуостров Риналь всякому сулило приличный барыш. Спросил с интересом:
— Сколько товара можно брать с собой?
— Это будет видно по загрузке корабля, а людей ты определишь сам.
Назначенное на полдень некое подобие смотра должно собой знаменовать для новичков окончание походной вольницы и переход на новые формы комплектования подразделений. До этого времени Ярослав почти не касался их жизни. Получалось, как бы старожилы жили сами по себе, а пришельцы, запрудив город, по собственному усмотрению. Слиянию и должен послужить смотр, устроенный на площадке возле Белой башни. К сожалению, по известным причинам не было возможности собрать сразу всех боеспособных мужчин и составить представление об их подготовке и качествах.
Из двухсот пятидесяти землян удалось оторвать от работ две трети, но давало понять, что собой представляет эта ватага. Тем не менее, все командиры взводов и рот присутствовали и представлены, как подобает в настоящей армии. Здесь же находилась часть старожил: мечники во главе с Шестопёром, копейщики Петровича, лучники, агеронцы и даже два десятка воинов войо. Навси–ла–рад отсутствовал, но его воины здесь глаза и уши. Все они, как это и положено на смотре, вооружены, со щитами и копьями в отличие от новичков землян. Олег представил Ярослава:
— Господа, представляю моего заместителя Ярослава Конева. С сего дня вы под его командованием, как начальника вооружённых сил колонии и военного вождя. Ему также принадлежит вся административная власть в моё отсутствие. По земным меркам и численности наших сил на сегодня его звание равно полковнику. Прошу любить и жаловать…
После чего Ярослав, как подобает, вышел вперёд и поздоровался со строем, вскинув руку под козырёк.
— Здравия желаю, товарищи переселенцы, — он преднамеренно не называл их ещё ни воинами, ни солдатами.
В ответ раздалось недружное «Здравия желаем!», потонувшее в каком–то хрипе и всхлипываниях. Отовсюду неслось подуставное «Ваше благородие», то «Гражданин начальник», то простое мужицкое «Здоров будь», а то и «Здоровей видали». Ярослав, не отнимая руку от козырька, обернул голову в сторону Олега с укоризненным взором. Тому оставалось только пожать плечами и развести руки, мол, не до ерунды было.
— Плохо! — выкрикнул Ярослав. — Ко мне как к вашему командиру, — он вновь взглянул в сторону Олега, — а по воле вышестоящего руководства, с сего дня произведённого в полковники, следует обращаться «товарищ полковник» или кому неприемлемо подобное обращение, «Ваше превосходительство». Попробуем ещё раз…
Вторая попытка, а затем третья взбодрили строй и быстро показали, кто здесь командир, а кто подчинённый. Ярослав не стремился усердствовать, (здесь не было судов и комендантского взвода), но, в том числе и это, быстро дисциплинировало людей, когда аккуратно указывали на место в строю. После представления Ярослав вместе с Олегом и командирами первого призыва — Шестопёром, Петровичем, Станиславом — обошёл строй, знакомясь с людьми. Крайними правыми стояли терские казаки в чёрной форме, сапогах и папахах и командир роты, рослый бородатый чернявый мужик с погонами полковника на плечах и крестом Георгия на груди.
— Командир первой роты, полковник Пётр Бирюк, — представился он, сделав шаг вперёд.
— Рад знакомству, — протянул руку Ярослав.
Тот ответил твёрдым рукопожатием.
— Звание полковника Вам присвоено в армии? — поинтересовался Ярослав.
Мужик помрачнел, ответил недовольно:
— Никак нет, кругом станичных старшин.
Видя, что человек в возрасте и по всем меркам должен был служить в Советской Армии, переспросил:
— Ваше армейское звание?
Мужик стушевался, медля с ответом. Окружающие ждали. Выдавил:
— Рядовой.
— Не страшно, — ободрил Ярослав, — моё — младший сержант, и это не мешает руководить колонией.
Следующим шёл круглолицый розовощёкий командир взвода с погонами старшего лейтенанта.
— Командир первого взвода старший лейтенант Коваль, — отрапортовал он, бодро вскинув руку, затем произнёс, как нечто, о чем следует упомянуть, — в армии не служил.