— Но меня здесь научат быть волшебником…
— Ты этого хочешь?
— Да… Ольверо говорил: у меня способности.
— Но быть волшебником, это стать не таким, как все. Ты готова к этому?
Анюта пожала плечами:
— Не знаю. Кроме меня, некому.
— Да, но…
— У тебя ведь не получается…
Ярослав махнул рукой, мол не стоит и говорить.
— Значит, остаюсь только я.
Они поднялись по каменным ступеням парадного крыльца, и Ярослав толкнул высокую, резную деревянную дверь.
Оказалось не заперто? Створка поддалась и мягко растворилась. Не успел удивиться беспечности хозяев, как перед их с Анютой взором появился человек в белой тунике с недовольной физиономией, будто его оторвали от какого–то важного дела. Металлический ошейник говорил — перед ними раб-привратник, но тон слов и манера поведения оказались иными:
— Чего надо? — резко спросил он, уперев руки в бока.
Ярослав даже опешил от такого обращения, ни тебе обычных слов вежливости, ни поклонов, да ещё и от раба. «Вероятно, — думал он, — недолюбливают здесь простой народ, а каковы господа, таковы и рабы». В свою очередь Ярослав одет в простую синюю тунику, и привратник счёл его за моряка. Отвечая, он не рискнул повторять ритуал приветствия, наглый раб мог принять его подобострастие.
— У меня письмо к ректору академии, — спокойно, без эмоций ответил он.
— Отдай его мне, — протянул руку наглый раб. — Я сам передам архимагу.
Понимая — его уже дважды унизили, Ярослав тем не менее уточнил абсолютно спокойно:
— Волшебник Ольверо, передавая письмо, распорядился отдать лично в руки ректору академии Риналя, тем более — письмо касается меня и моей племянницы.
Ярослав кивком головы указал на Анюту.
— А…а, — понимающе протянул человек, лицо исказила презрительная гримаса, — желаете поступить в ученики, много вас таких ходит…
Слова раба крайне заинтересовали Ярослава, и о многом говорили, вероятно, они с Анютой не единственные претенденты на поступление в академию, но судя по тишине в коридоре, желающих учиться, не так уж много. Не утерпел выразить пришедшие на ум мысли:
— Не вижу очереди…
— Что? — не понял раб.
Ярослав с готовностью уточнил:
— Говорю, ходят таких, как мы, много, но очереди не вижу…
— А… а, — снова протянул человек и с безразличием дёрнул плечами.
Ярославу надоел бессмысленный разговор с привратником, он резко одёрнул:
— Давай, веди.
Раб, поворачиваясь и начиная движение, коротко бросил:
— Тебе повезло, моряк, архимаг Анастагор сегодня здесь.
Они прошли по коридору, идущему во внутренний дворик с рядами ярких цветов и зелёными шапками стриженных растений. По пути Ярослав обратил внимание на боковые двери, ведущие в комнату охраны. Двое вооружённых стражников проводили их взглядами. «И всё же здание охраняется, — отметил для себя Ярослав». Покинув дворик, прошли коридорами в дальнюю часть дома, в то, что нашим языком можно назвать «сад». Здесь росло несколько плодовых деревьев, яблони и вишни, дорожки посыпаны гранитной крошкой. Мраморные резные наличники окон первого этажа и играющими на рельефах солнечными бликами резко контрастировали с зеленью сада. Привратник остановился перед открытой настежь дверью, погода стояла жаркая и даже морской бриз, слабо освежал удушливую атмосферу. Обращаясь в сторону помещения, но не переступая порог, молвил, низко склоня голову:
— Господин. Моряке письмом от вашего ученика Ольверо.
Ярослав замешкался и из дверей послышался резкий, живой голос:
— От Ольверо… Пусть заходит.
Привратник обратил взор в сторону Ярослава, побуждая к действию, и он шагнул в проем дверей. После того, как глаза привыкли к полумраку помещения, (переход от яркого света оказался существенным). Увидел перед собой человека по внешности удивительно похожего на волшебника из сказок. Одет Анастогор в нечто похожее на широкий длиннополый льняной белый халат или другими словами можно назвать «тогу». На ногах — стоптанные сандалии на босу ногу. По жаркой погоде одежда не имела рукавов, оставляя плечи обнажёнными. Лицо волшебника светилось улыбкой и выражало неподдельный интерес к посетителю. Несмотря на внешне большой возраст, седую окладистую тщательно расчёсанную бороду до середины груди, глаза волшебника — живые и подвижные, выражали чувство природного любопытства.
— Ну же, давай письмо, — торопил маг, встав из–за заваленного бумагами стола и спеша навстречу посетителю. — Не терпится узнать, о чем пишет Ольверо.
Ярослав, как подобает, склонился в поклоне, и, доставая из–за пазухи письмо, протянул волшебнику: