— Прошу прощения, Дхоу, — спокойно говорил Тимоном Ахав, — если вызову Ваше неудовольствие сожалением — ваша племянница наватаро Анна, будущая ученица Академии Риналя и Ваша наследница, не смогла оказать нам честь своим присутствием, — произнося эти слова, Тимоном аккуратно, и якобы не заметно пощупал двумя пальцами край подаренной Ярославом ткани — шёлкового золотого атласа.
Ярослав ответил, слегка склонив голову и как можно учтивее.
— Прошу прощения, Махесте, моя племянница — ребёнок нежного возраста, впечатлительная, очень скромная и стеснительная. Общество взрослых мужчин может оказать неблагоприятное влияние на её здоровье.
— Абсолютно с вами согласен, Дхоу наватаро, наши разговоры тяжелы для детских ушей, но позвольте тогда посредством Вашей милости передать Наше почтение уважаемой наватаро Анне и скромные подарки…
Из–за спины Тимонома вынырнул человек в расшитой золотой тунике с повадками лисы на челе и рулоном материи в руках. Поверх стоял серебряный ларец, вероятно, с женскими украшениями. Невольно взгляд обоих упал на материю подарка и сравнение с атласом Ярослава, присутствующим по другую руку от Тимонома говорило не в пользу последней, хорошей, но льняной ткани. Ахав отвёл взгляд, но, пользуясь врождённой привычкой, не смутился, коротко бросив:
— Ваш подарок, Дхоу, действительно царский.
Ярослав лишь с лёгкой улыбкой коротко склонил голову в знак благодарности.
В ответ Тимоном жестом указал на стол, но не уставленный яствами, а другой, свободный.
— Прошу прощения, — говорил он решительно, — позвольте поинтересоваться, Дхоу, каковы цели вашего прибытия в Риналь?
Оба прошли к столу, и Ахав жестом предложил присесть на кресла. На столе сразу как по волшебству появились бокалы, наполненные рубиновым вином и хрустальный кувшин.
— Моё посещение Риналя в этот раз, — Ярослав, как бы смутившись, пояснил, — надеюсь, буду часто видеть благословенный город, — связано с торговыми делами. Как вы, наверное, уже знаете, — Ярослав осторожно приподнял свой бокал над столом в ответ на жест Тимонома отведать вина, — Изумрудная долина испытывает недостаток многих товаров, но и многое может предложить взамен…
— Я уже слышал о лошадях, — заметил Ахав, отпивая глоток и ставя бокал обратно на стол. — Неужели правда то, что о них говорят?
— Не знаю, что о них говорят в Ринале, мы ещё никому не показывали, разве что их могли видеть на пристани во время разгрузки, — ответил Ярослав, пригубив вино в бокале.
Ахав усмехнулся.
— Я знаю всё, что происходит в городе, а разгрузка необычного товара и прибытие известного человека, не прошли мимо глаз множества людей. — Тимоном подал знак говорить одному из придворных, что окружали во время беседы.
В разговор вступил молодой человек в голубой, шитой узором тунике, на бледном лице пробивались редкие волосы бороды и усов.
— По словам бурутийских воинов, участвовавших в битве в Проклятой долине, всадники налетели на них, как ощеренный клыками змей. Копья пробивали человека насквозь вместе со щитом. Кони бросались в воду, и, пользуясь огромным ростом, поднимались прямо на борт кораблей. Бурутийские воины ничего не могли сделать с закованными в железо амритами…
Царедворец закончил, а Тимоном взглянул вопросительно.
Ярослав отвечал медленно с лёгкой усмешкой:
— Ну..у, долину Проклятой уже никто не называет. Теперь это Изумрудная долина — за великолепие своих лесов. Проклятие снято окончательно и навсегда. Что же касается боя, то сейчас бурутийцы станут усиленно врать, стремясь оправдать проигрыш какими-то непреодолимыми обстоятельствами.
Несмотря на то, что я привёз не самых лучших коней. Лучшие нам самим нужны. Это самые обычные лошади, просто более крупной и выносливой породы. Действительно, хорошо обученные кони прекрасно себя показали в бою, но на самом деле здесь нет ничего такого, чего не могут сделать ваши всадники.
— А амриты?
— Амриты — просто закованные в броню люди, подобно вашим воинам на хумма.
Неожиданно вступил в разговор один из придворных, среднего возраста мужчина с надменным голосом и манерами:
— Махесте было бы достойно внимания видеть поединок амрита с хуммой.