Выбрать главу

Из гостиницы вышел коренастый мужчина в окровавленном кожаном фартуке. Он окунул руки в ведро и вытер их о засохшую мякоть бутылочной тыквы. — Добрый день, сэр, — сказал он дружелюбным тоном. Его глаза скользнули по Шину, но не задержались надолго, и его голос не изменился. — Я только что разделывал свинью. Вы останетесь у нас на ночь?

Мальчик выскользнул из-за спины хозяина и сел на чурбак. Он снова взялся за щетку, но, хотя и делал нерешительные чистящие движения, все его восхищенное внимание было приковано к эгипану.

— Да, и я рад, что мне не придется спать на природе, — ответил Гаррик. — У вас найдется конюшня для моей лошади?

— Превосходная, сэр, — сказал трактирщик, указывая на проход между левым крылом и центральной частью гостиницы. — С той стороны. За овес будет взиматься дополнительная плата, или сена будет достаточно?

— Овес, пожалуйста, — сказал Гаррик. Ему было странно находиться по эту сторону сделки, которая была одним из его самых ранних воспоминаний. — И отдельную комнату, если она у вас есть.

— Хорошо, хорошо, — повторил трактирщик. — Не будете ли вы, э-э... Он сделал жест двумя пальцами в сторону Шина, но не смотрел прямо на него. — Этот, гм, будет добывать пищу сам или мы должны кормить и его тоже?

— Мне овсянку, Мастер Ханн, — сказал эгипан. Его протяжный выговор идеально имитировал речь дворянина из Сандраккана. Гаррик подумал, что для хозяина гостиницы это прозвучало как акцент представителя высшего общества. — И репу, сырую. Он посмотрел на Гаррика и добавил с притворной скукой: — Самое худшее в путешествии — это то, что приходится выставлять напоказ свою еду, не так ли, мастер? Хотя, я полагаю, мы должны быть благодарны Божьей Матери за то, что нам предлагают.

Трактирщик, которого, как только что узнал Гаррик, зовут Ханн, мгновение смотрел на Шина с полуоткрытым ртом. Затем он низко поклонился и сказал: — Пожалуйста, войдите в мой дом, ваши светлости. И, ах...?

— Вы можете называть меня Шин, мой хороший, — сообщил эгипан. — Просто Шин.

— Господин Шин, — продолжил трактирщик, — у нас еще осталось несколько яблок прошлогоднего урожая. Добавить их в вашу кашу?

— Да, с удовольствием, Мастер Ханн, — ответил эгипан с неподдельным энтузиазмом, который поразил Гаррика. — Сушеные яблоки будут неожиданным удовольствием.

Гаррик перекинул седельные сумки через левое плечо и отвязал тяжелый плащ, привязанный к крупу. В его разуме Карус мысленно ухмыльнулся и сказал: — Наш друг Шин вполне может сам о себе позаботиться. Наблюдая за его движениями, я бы не удивился, если бы он смог чему-нибудь научить кошачьих зверей. Более трезво призрак добавил: — Не стоит недооценивать этого, парень.

— «А я это уже понял», — подумал Гаррик.

Взгляд Ханна переместился на мальчика. — Мегрин, поставь лошадь его светлости в первое стойло, — рявкнул он. — И проследи, чтобы ей дали овса, когда она остынет. Имей в виду, полную корзину, так и передай хозяйке.

— Я чищу обувь Мастера Орры, — пронзительно ответил мальчик. — Пусть Мирри займется лошадью, почему бы тебе не послать его?

 Ханн с удивительной быстротой наклонился вперед и ударил Мегрина по уху. Мальчик растянулся в грязи, затем вскочил и взял мерина под уздцы. — Прошу прощения, ваша светлость, — пробормотал он, с трудом пробираясь по проходу к конюшням…

Гаррик сохранял невозмутимое выражение лица, когда входил внутрь перед Шином и Ханном, но он был профессионально оскорблен тем, что только что увидел. Уроки Рейза помогали Гаррику и Шарине править Островами. Крики, неподчинение и насилие были бы очень плохой подготовкой к царствованию или к жизни.

Да, парень, — согласился Карус. — Насколько я знаю по своему опыту. Но этот мир сложнее, чем был мир твоего отца.

В правом конце общей комнаты находился очаг. Девочка младше Мегрина возилась с тремя горшками: два были подвешены, а третий  стоял среди золы в самом дальнем от слабого огня углу очага.

Мужчины с галереи спустились по прямой лестнице, чтобы посмотреть на вновь прибывших. Двое были одеты в выделанные шкуры, хотя их штаны ниже колен были домоткаными. Должно быть, это были охотники, которым приходилось часто стоять в воде. Ткань высохнет, но кожа, особенно сыромятная, сморщивается и трескается. Они не произнесли ни слова, но третий босоногий мужчина — предположительно Орра, чья обувь была снаружи, там, где ее бросил мальчик, — сказал: — Могу ли я спросить, ваша светлость, откуда вы едете?

— Как они догадались, что ты дворянин? — удивился Карус. — На тебе простая шерстяная одежда, и твоя походка ничем не лучше, чем у любого простого солдата.

Гаррик сухо улыбнулся бы, если бы не опасался, что Орра неправильно истолкует это. Его предок, без сомнения, повидал немало крестьян, но он всегда проезжал мимо них во главе армии.

— Потому что у меня очень хороший меч, ваше высочество, — молча, ответил Гаррик Карусу. — Который через год стоил бы наличными больше, чем любой из этих людей, включая Ханна.

— Я Гаррик ор-Рейз, сэр, — вежливо представился он, усаживаясь на скамью, встроенную в переднюю стену. Он был выше любого из этих мужчин; сев, он стал менее угрожающим, хотя это означало, что ему пришлось подтянуть пояс с мечом, чтобы ножны могли стоять вертикально у него между ног. — Я путешествую, чтобы увидеть новые земли. Он сделал жест левой рукой. — В мое время все это было морем, господа, — продолжил он. — До Изменения место, откуда я родом, люди называли Валлесом.

Хозяин постоялого двора зашел за стойку у стены напротив очага. Он вернулся с кружкой из просмоленной кожи и подошел к Гаррику. — Вот, пожалуйста, милорд, — сказал он. — Мы варим наш собственный сидр здесь, в гостинице «Кабаний Череп». Я думаю, вы скажете, что у нас есть право им гордиться.

Гаррик сделал большой глоток и причмокнул губами с фальшивым энтузиазмом. — Превосходное изделие, мой добрый хозяин! — сказал он. Это было не совсем ложью: вполне возможно, что напиток был вкусным, хотя Гаррику не нравился ни сидр, ни вкус смолы. Но он знал, что некоторые его обожали; его отец держал несколько сосудов для путешественников, которые заказывали пиво в кожаных кружках. Жители городка, включая Гаррика, обычно пили из деревянных кубков.

— А ваш спутник, ваша светлость? — спросил трактирщик, искоса поглядывая на Шина.

Настойчивость Гаррика в том, что он простолюдин, очевидно, не принесла большой пользы.

— Я выпью воды из вашей дождевой бочки, Мастер Ханн, — отозвался эгипан. — Если я опьянею от вашего крепкого сидра, кто знает, что может произойти?

Гаррик пристально посмотрел на своего спутника. У Шина определенно было чувство юмора, но это не означало, что его невозмутимое предупреждение чего-то стоит.

— Меня зовут Орра, — сказал босоногий гость, усаживаясь на скамейку лицом к Гаррику. Его бриджи и короткая туника были из хорошей ткани, но жилет был сшит из шкуры какой-то пятнистой кошки. — Мне интересно, поскольку вы прибыли из Валлеса, можете ли вы рассказать нам что-нибудь о новом правительстве?

— Они прислали пару парней на таких же лошадях, как у вас, ваша светлость, — вмешался трактирщик. — Они сказали нам, что теперь мы являемся жителями королевства, и что они просто проводят обзор, но позже придут другие люди. Мы обеспокоены тем, что задумал этот новый король.

Карус рассмеялся.

Гаррик улыбнулся и вытер губы тыльной стороной ладони. — Я мало что могу вам сказать, — честно признался он. — Я верю, что правительство в Валлесе старается быть хорошим. Однако люди, даже те, кто пытаются быть справедливыми, иногда терпят неудачу. И я уверен, что будут налоги, но я не могу сказать вам, какими они будут. — «Я даже не могу сказать, за счет чего этот регион будет платить налоги», — подумал он. — «Яблоки? Шкурки ондатры?»