Из-за кольца вооруженных людей эти рабочие наблюдали за происходящим. Это были худощавые люди, одетые по минимуму, и казались такими же, как фермеры, которых Гаррик видел к северу от тикового леса.
— Я уже говорил вам, милорд, — сказал Гаррик, стараясь, чтобы его голос звучал приятно, но самообладание было очевидным, — что я готов оказать вам любезность. Если вы вежливо попросите, мы сможем уладить этот вопрос и, я надеюсь, приступить к закупке еды для меня и моих спутников.
При нормальных обстоятельствах жизнь чернорабочих у Холма не сильно отличалась бы от жизни, которую они имели бы у землевладельцев своей расы. Теперь, судя по тому, что сказал Вагга, они рисковали навлечь на себя гнев охранников при попытке бегства.
— Да, коза была бы очень кстати, — сказала Кора, напугав тех, кто стоял рядом с ней. Копейщик отскочил в сторону, запутался в ногах и рухнул на землю, разразившись градом проклятий.
— Вежливо, вы говорите? — сказал Холм. Он бросил взгляд на Лила, затем уставился на Гаррика. — Очень хорошо. Мой дворец — дворец моей семьи на протяжении семи поколений — находится на берегу озера. Возможно, вы видели его, когда мои люди проводили вас через озеро?
— Крепость из битумных блоков? — переспросил Гаррик. — Да, мы ее видели.
— Это дворец, — сказал Холм со вспышкой раздражения. — Он очень хорошо обустроен. Если стены из асфальта, а не из камня, что из этого? Он прочистил горло. — Но это не имеет значения, — продолжил он. — Мои работники очень суеверны. Они вбили себе в голову, что фигуры, в которые ветер превращает туман, — это призраки, поэтому они отказываются выходить ухаживать за фруктовыми садами. И я должен признать...
Холм скорчил кислую мину и огляделся. Охранники опустили глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. — ... что они заразили некоторых из моих слуг. И, что я хочу в качестве платы за ваш проезд через пролив... Он уставился на Гаррика. Он был похож на сову, страдающую расстройством желудка. — ... чтобы вы провели ночь в моем дворце. Это разрушит чары. Это все, э-э, слухи. Не более того. Если вы откажетесь...
Гаррик коротко махнул Лорду Холму, призывая его к молчанию. Если этот дурак продолжит, он скажет что-нибудь, что будет нелегко проигнорировать.
— Милорд, — обратился он. — Вы обещаете мне и моим спутникам проезд, если мы проведем ночь в этом черном дворце? Вы клянетесь своей жизнью?
— Да, я обещаю, — ответил Холм. — Это все, что вам нужно сделать, и я окажу вам всяческую помощь.
— И козу, — подсказала огр. — Козу сегодня вечером. И другую еду, без сомнения, по желанию моего хозяина.
— Да, козу! — согласно сказал Холм. Дрожащий свет придавал его лицу еще более взволнованный вид. — Ты согласен, парень? Не так ли?
— И еще кое-что, — вмешался Шин, это были его первые слова с тех пор, как они пересекли смоляное озеро. — Нам понадобится проводник. Кто из ваших храбрецов поведет нас, милорд?
— В этом нет необходимости, — сказал Лил. — Отсюда, прямо к южном берегу озера существует дамба. Она ведет прямо к дворцу. Озеро немного смещается. Поэтому здесь построили дамбу, чтобы дорога была всегда. Давным-давно. Давным-давно.
Гаррик посмотрел на своих спутников. Эгипан улыбался; Кора поднялась на ноги. — Тогда мы согласны, — сообщил Гаррик. — Мастер Лил, не проводите ли вы нас к этой дамбе, пожалуйста?
— После того, как принесут козу, дорогой хозяин, — сказала людоед. — Я чувствую, что еда должна быть вкусной, даже если она может оказаться моей последней, как вы думаете? И она громко засмеялась.
В сознании Гаррика король Карус тоже смеялся от радости кровавого предвкушения.
***
Илна стояла у входа в пещеру, глядя на склон долины. Солнце позади нее, должно быть, зашло, но она еще не могла разглядеть звезды над затененной землей.
— Мы должны быть там! — пробормотал из пещеры Асион. — Карпос, ты понимаешь, что мы должны.
Захныкал ребенок. Его мать начала напевать: — Тише, малыш... Но Илна также слышала страх в голосе женщины. Все мужчины в деревне были далеко от пещеры и в безопасности, они наверняка стали бы жертвами, если бы план Темпла не сработал.
— Если бы всех нас было видно, мы могли бы привлечь к себе внимание некоторых Коэрли, — спокойно сказал Темпл. — Они не станут бросаться на одну Илну в дверях, или на легкую добычу в другом месте. Она скажет нам, когда нам пора выходить.
Воздух подернулся дымкой, но просветлел. В высоком небе чужеродное солнце сформировалось так, как кровь сочится из булавочного укола. Четыре линии красного волшебного света задрожали на склоне холма, очерчивая дверной проем, и троица охотников Коэрли выпрыгнула из своего мира в мир людей. Житель деревни под плотиной в дальнем конце долины начал раскручивать в воздухе ревун, издавая ритмичный гул, который эхом отдавался от склонов.
Ведущий Корл направился к пещере своим обычным маршрутом, но звук привлек их внимание к мужчинам общины, собравшимся на открытом месте. Корл начал раскручивать свою веревку с крючками, хотя был почти в миле от намеченной добычи. Он издал пронзительный вой и бросился к людям. Из двери волшебного света выскочили еще Коэрли. Эти и следующие за ними люди-кошки рассредоточились по флангам первой тройки, расширяя живую сеть. Группами по трое появилось еще больше Коэрли; затем последняя группа, молодые воины, толпой погнались за старшими.
Общее количество было за пределами способности Илны сосчитать на пальцах обеих рук, но она определила, что поведение охотников было таким же, как и предыдущим вечером, когда все звери покинули свое логово.
— Хорошо, — сказала она своим спутникам, не оглядываясь на пещеру. — Они все здесь, и бегут к началу долины.
Темпл поднял неуклюжую трубу, которую позаимствовал у жителей деревни. Это был деревянный конус длиной с его вытянутую руку, снабженный мундштуком, вырезанным из бедренной кости козы. Он издал резкий звук в сторону людей под плотиной. Ревун остановился с коротким стоном. Деревенский житель, который его крутил — Грессар, должно быть, просто отпустил шнур, когда Темпл подал сигнал.
Илна еще немного понаблюдала, чтобы убедиться, что звук трубы не повлиял на стаю Коэрли. Затем она сказала: — Хорошо, они по-прежнему сосредоточены на людях.
Темпл поставил трубу вертикально на землю. Он и двое охотников вышли из пещеры и направились к очерченному порталу, позволяя Илне задавать темп. Позади них деревенские женщины закрыли тяжелую дверь. Одна из них начала всхлипывать.
Илна не любила бегать — и бегала плохо, главная причина, по которой ей это не нравилось, — но сейчас это было необходимо. Она поняла, что ноги и легкие на самом деле не подведут ее, если она будет готова продолжать, несмотря на боль. Она не могла представить себе обстоятельств, при которых позволила бы боли диктовать свое поведение, поэтому просто двигалась вперед с сердитым выражением на лице. Это выражение, конечно, не было для нее новым.
Плотина рухнула с серией глухих ударов. Камни стучали друг о друга, когда они выпадали из кладки, а давление воды разрушило всю конструкцию. Темпл организовал проект этим утром, показав Грессару и его коллегам, где разместить рычаги.
Илна не была уверена, что жители деревни смогут выполнить план, но и практической альтернативы она не видела. Если жители деревни потерпят неудачу, конечно, люди-кошки убьют их. Она слабо улыбнулась. И тогда они убьют Илну и ее спутников, чьи жизни также зависели от внезапного возвращения реки в долину, из которой она была отведена. Впрочем, даже в этом случае она смогла бы разобраться еще с несколькими Коэрли.
Поскольку она не ожидала и не желала жить вечно, то, что ее убьют сейчас, а не позже, ее не сильно беспокоило. Подниматься в гору по засеянным полям было еще неприятнее, чем когда Илна бежала по ним, когда прибыла в долину. Она не могла сказать, что было приятно добраться до конца борозды — в конце концов, она все еще бежала в гору, — но это было менее неприятно. В конце концов, это было именно то, чего Илна ожидала от жизни. Ее губы снова изогнулись в едва заметной улыбке. «Менее неприятно» — это было больше, чем она ожидала от жизни. Она оглянулась через правое плечо.