– Плохие законы?
– Лоту и не приснились бы такие, – хмыкнул Гарвин. – Например, уничтожать на корню эльфийских магов. А она решила этот пробел восполнить… Владыка, ты прости, но нам стоит вернуться. За этим парнем гоняется вся королевская стража, а там все-таки наши остались. Мало ли… Я, конечно, кое-какие меры принял… только полукровка все равно с ума сходит.
– Как здесь дела, Лиасс?
– Неплохо. Король даже лучше, чем я о нем думал. Нет, действительно, в Сайбии все хорошо. Твой знакомец пока не объявлялся.
– Сколько прошло?
Лиасс помолчал минуту.
– Почти два года, Аиллена. В Тауларме родилось тридцать восемь детей. Это очень много, можешь мне поверить. И сейчас не только мы нередко бываем в Сайбе, но и люди у нас.
– А я б за людьми все-таки присматривал, – сообщил потолку Гарвин. Лиасс в том ему подхватил:
– А как же я-то об этом не подумал… Сейчас этот парень придет в себя. Гарвин, Милит, но вам придется хотя бы показать ему, как пользоваться магией… Или, может быть, ему пока лучше остаться здесь.
– Нет, – решительно мотнул головой Милит, – он там вождь и вдохновитель, эльфы ему, как древнему богу молиться готовы, а люди о нем сказки рассказывают. Героические. Никогда не видел, чтобы люди поддерживали эльфов. Не силой, правда, но ведь всякая поддержка нужна. Нам надо идти. Как бы и там не прошло трех лет. Тогда полукровка свихнется, а Проводник нас с Гарвином в щепки настрогает.
– Мы встретили странного полукровку в одном из миров, – покосившись на Лену, сказал Гарвин. – Очень странного. И он каждому что-то дал. Не знаю что… Но нечто существенное, если судить по мне. Ну что ты на меня вытаращилась, дорогуша? Не догадалась, что именно получила от него? Ничего, ты сообразительная, и пяти лет не пройдет, как поймешь.
Милит захихикал. Лена погрозила Гарвину кулаком. Только с ней он шутил вот так, простецки, без желчи или сарказма. И это было хорошо… Лиасс осмотрел ее внимательнейшим образом, и надо полагать, активно использовалась магия. Ну, флаг в руки, пусть себе исследует магически.
– Ничего не изменилось, – сказал он уверенно, – надеюсь, он не повредил.
– Повредил, – пожал плечами Гарвин. – Да не пугайся, отец. Он просто усилил одну ее способность. А она у нас девушка впечатлительная, глубины чужой души…
Лена запустила в него пустой кружкой, которая, конечно, была поймана.
– Лиасс, мы еще побродим… И обязательно вернемся. А пока… Карису привет передайте. Обязательно.
Владыка обнял ее и поцеловал в щеку.
– Мы всегда тебя ждем.
– Проводника поцелуй, – засмеялась Ариана.
Дарт очнулся и довольно тупо уставился на Лену. Он не понимал, что случилось. Или просто не верил. Пора.
* * *
Удивительно, но и там прошло всего несколько часов. Ринулся с поцелуями Гару, с другой стороны с тем же приставал шут, Маркус просто облегченно перевел дыхание. А Лена поняла, насколько же устала, только когда опустилась на свое место. Неужели и ее переходы утомляют? Или это нервное?
Эльфы расспрашивали Дарта, незаметно для самих себя перешли на эльфийский, Милит и Гарвин принимали активное участие в разговоре, а Лена обессиленно положила голову на плечо шута и взяла за руку Маркуса. Гару немедленно устроил башку у нее на коленях и требовательно засопел. И ничего больше в жизни не надо.
– Кольцо? – спросил Маркус. – Как с Карисом? Здорово придумала. Молодец.
– Его еще надо обучить пользоваться этой магией, – озабоченно произнес шут. – Ну да это как раз не наша головная боль, пусть эта чудная парочка занимается. Они у нас великие маги…
– Гарвин уверен, что тот старик нам что-то дал.
– Да? – удивились оба. – А что?
– Мне, наверное, возможность проникать в чужое сознание, – покаянно сказала Лена. Маркус фыркнул и захихикал шут.
– Как можно дать то, что ты уже имеешь? Смешная ты, Делиена. А с этим ушастым ты как разговариваешь? Он, может, только усилил… А что? Если эльфы могут сомкнуть кольцо и сделать плохонького мага великим, то почему этот старик не может что-то такое сделать в одиночку? Я, правда, ровным счетом ничего не чувствую.
– Я тоже, – согласился шут, – но мне он дал так много, что я даже еще усвоить не могу.
– Ну да, вы там умные беседы всю ночь вели, – заехидничал Маркус, – и ты до дна осушил этот кладезь мудрости…
– До дна? Дна не было видно, Маркус. Лена, наверное, Дарту надо будет какое-то время походить с нами или нам где-то посидеть с ним, чтобы эльфы могли его подучить. Как лучше?
– Дарт местный житель, ему виднее.
– Я, – сообщил шут в сторону, – вообще-то могу в подорожную вписать еще одного голубоглазого эльфа со шрамом на щеке, да так, что даже тот, кто писал эту подорожную, почерк не отличит.
– А чернила такие ты где возьмешь?
– Сделаю, – удивился шут. – Что, я чернил делать не умею? Или пера из гуся не выдерну? Маркус, я книгочей и вообще… шут. Во мне бездна скрытых талантов. Я умею ходить на руках, играть на аллели, драться без оружия и подделывать бумаги. Лена, мне кажется, тебе стоит лечь спать. Ты устала.
Он не спрашивал, но Лена-то понимала, как хочется ему знать.
– В Сайбии все нормально. По крайней мере, так говорит Лиасс. – Она крепко поцеловала Маркуса. – Ариана просила передать.
Маркус довольно заурчал.
* * *
После долгих ночных совещаний эльфы решили, что Дарту надо побыть со Светлой и ее спутниками, и лучше уж обнаглеть и пожить открыто в какой-нибудь деревне, чем разбивать лагерь в лесу: в лесу могут сначала мечами порубить, а потом уже начать подорожные спрашивать. В деревне же люди предупредят о стражниках. Светлую – обязательно предупредят. Эльфы обнялись со своим лидером, перекланялись Лене, очень дружески попрощались с компанией и практически растаяли в воздухе. Магии у них не было, а умения остались.
Они шли, как обычно, только Гарвин как самый опытный держался сзади с Дартом и почти беспрерывно что-то ему говорил. Эльфы способны запомнить на слух такой поток информации? Милит раздумывал, каким боевым заклятиям учить свежевыпеченного сильного мага (он уверял, что очень сильного, среди людей такие все-таки встречаются нечасто). Как ни странно, стражники им по дороге не попадались. В одной из деревень, довольно большой и явно зажиточной, они решили остановиться и без труда нашли приличную крышу над головой в виде двух смежных комнат с отдельным входом. Хозяин сделал эту пристройку для сына, когда тот женился, да теперь вот некому в ней жить было: повесили вместе с женой в городе за то, что эльфов прятал, а детишек родить они еще не успели…
Признаться, Лена думала, что уж она-то точно будет бездельничать. Светличать, так сказать. Мужчины обязательно найдут себе занятие, и они нашли: в деревне всегда есть что делать. Маркус с шутом взялись чинить конюшню, эльфы тоже вроде что-то такое прозаическое делали, попутно читая Дарту магические лекции. Лена была почти уверена, что Дарта узнали, уж больно сочувственными были взгляды в его сторону. Она, конечно, и порасспрашивала, и порассказывала, и одежду всю перечинила, если там что нуждалось в починке (стирать, разумеется, не дали), и в основном получилось, что это была одежда Дарта, пооборвался он в своих бегах. Но однажды кто-то из аборигенов увидел, как она перевязывала основательно пораненную руку младшего хозяйского сына, угрюмого подростка, и назавтра Лена обнаружила во дворе смущенно топтавшегося мужичка с отдавленной конем ладонью (это ж как подставить надо было?), потом женщину с сильно обожженной ногой, а там и до застарелого радикулита дошло… Через неделю явилась с ревизией знахарка, к которой иссяк ручеек больных. Старуха была, ясное дело, в сто раз опытнее, да вот лучшая эльфийская целительница ее не обучала, да и магией Светлой она не обладала. У женщины ожог зажил за четыре дня, отдавленная ладонь (слава богу, переломов там вроде не было) начала гнуться на третий день, а радикулит как рукой сняло к утру…