Днем они с Арианой ходили за травами, нашли очаровательную заводь и долго в ней купались. Разумеется, в отсутствие купальных костюмов – нагишом. Лене не хватало возможности искупаться… Обидно, когда река под боком. Хорошо эльфам: совершенно беззастенчиво раздеваются и вплавь на тот берег и обратно, что мужчины, что женщины, правда, из уважения к местным обычаям, лезут в воду из кустов, а вода все равно прозрачная. Лена завидовала им отчаянно, но перешагнуть через себя не могла. К тому же кроме эльфов здесь имелись и люди.
– А тебе сколько лет, Ариана?
– Не испугаешься? Триста двадцать шесть.
– Всего-то? Я думала, больше. А Гарвину?
– На сто тридцать лет старше. Не так уж много для великого мага. Поссорились с Милитом? Он сегодня спал дома. Точнее, не спал, а с боку на бок крутился.
– Нет. Просто мне надо было подумать, и я закрыла окно. Он думать не дает. Целоваться лезет.
– Думать – это вообще не самая сильная сторона Милита. Он великолепный стратег на поле боя, но в жизни… Мальчишка.
– Я думала, ему лет триста.
– Что ты! – засмеялась Ариана. – Мы обычно раньше ста не рожаем. Чтобы воспитывать ребенка, надо какой-то опыт иметь. А я и замуж вышла очень поздно, и родила поздно. Как-то не получалось у нас с мужем, думали, так и не будет детей, только собрались расстаться – я и забеременела. Милиту всего-то сто двадцать два. Если переводить на вашу продолжительность жизни, Милит моложе тебя. И очень намного, ты же говорила, что прожила примерно половину отмеренного.
– А сколько я проживу здесь?
– Кто знает? Отец много прожил, и ничего. Не наскучило. Это ж главное – чтобы долгая жизнь не стала скучной. У отца цель была – объединить всех эльфов. Потом – спасти кого можно. Теперь – опять объединить…
– Ничего подобного. Объединять ему уже скучно. У него цель – заставить эльфов и людей жить рядом. Мирно. Понимать или хотя бы принимать друг друга. А все прочее – побочные эффекты.
Ариана помолчала, нахмурилась, покачала головой:
– А ведь ты права… Он уж если замахнется на цель, так только на такую, какая просто и в голову никому не придет.
– Ариана, ну вот я человек. Ты эльф. Маркус человек. Милит эльф. Разве не получается?
– Не все люди такие, как ты и Маркус. И не все эльфы такие, как я или даже Милит. Милит – он что, вспыльчивый, заводной, но не непримиримый. Милит к людям всегда был равнодушен. Ты лучше о Гарвине подумай. Гарвин из непримиримых. Он Владыке подчинится беспрекословно, но не поверит, что люди и эльфы смогут жить в мире. И говорит об этом.
– Ай-яй-яй, как же он смеет сомневаться в словах Владыки…
– Именно. Ты не понимаешь, что такое Владыка для нас.
– И даже не хочу понимать. Извини, для меня нет непререкаемых авторитетов. Имею дурную привычку сомневаться.
– Ты и не эльф. Гарвин… Он мой брат, я его люблю, конечно, но он опасен для нас сейчас. Понимаешь, Владыка конфликты гасит, и даже Милит сдерживается, если с ним человек плохо разговаривает. А Гарвин непременно конфликт раздует. Пусть даже он будет прав, но Владыка считает, что еще не время. Мы – пришлые. И мы должны быть благодарны людям за то, что они позволили нам здесь жить.
– Бесконечно? То есть вечно?
– Нет, – покосилась на нее Ариана. – Пусть десять лет. Пусть пятьдесят. Для людей это срок, но не для нас. Мы должны стать своими, привычными, такими же… Вот Владыка зашел в дешевый трактир и выпил с людьми… Я думаю, напрасно, потому что эльф бы гордился, а человек будет рассказывать, что с Владыкой запанибрата…
Лена захохотала. Запанибрата с Владыкой? С Родагом можно. С Риной. С президентами Путиным и Бушем. Но только не с Лиассом. Не располагает он как-то.
– Ариана, а если бы он не зашел, то люди бы рассказывали, что гордый эльф нос дерет. Всем не угодишь. Знаешь, у страны, в которой я жила, тяжкая и страшная история. Один правитель меняет другого – и начинает предшественника хаять, потом этого меняют – и его последователь хает… Долго так… Вроде и есть за что ругать. Только все равно противно, что все только ругаться и умеют. Страна огромная, куда больше Сайбии, а порядка как не было, так и нет. Знаешь, как у нас говорят: строгость наших законов смягчается необязательностью их выполнения. Люди уже ни во что и ни в кого не верят. На памяти моего поколения все так поменялось… Что было белое, стало черное, и наоборот. Мы-то привыкли, а вот старики – так и нет.
– Большие перемены, да?
– Большие. Есть такое проклятие в моем мире: чтоб ты жил в эпоху перемен. Сайбия сейчас, кажется, в такую эпоху входит. Лиасс это понимает.
Ариана оглянулась и понизила голос:
– Он понимает гораздо больше, чем говорит. Даже тебе. Не всякую истину стоит знать до срока. Это его слова.
– Он может видеть будущее?
– Это и я могу. Видеть мало. Надо понимать. Владыка умеет. Ведь как видишь будущее: не порядок определенных событий, не список, кусочек какой-то, казалось бы, мелочь, но именно эта мелочь непременно говорит о самом главном. Надо только правильно понять и истолковать. Никто этого не умеет, ни Милит, ни я, ни даже Кавен или Гарвин, а мы самые сильные маги.
– А Кайл?
– А Кайлу на толкование опыта не хватает. Впрочем, нам, наверное, тоже, ведь достаточно стар только Кавен. Я сама плохо в этом понимаю. Я практик. И Милит тоже. А вот что выйдет из Кайла, я не знаю. Он склонен как раз к другой магии. Мы с Милитом используем, а Кайл разбирается. Таких магов много, но в основном не очень сильные. Сильных тянет что-то делать. Такое… значительное. – Ариана вдруг обняла ее. – Как же я благодарна тебе за Кайла! Только не говори, что у тебя случайно получилось, потому что ничего случайного не бывает. Ты спасла мне отца, вернула сына, брата, внука… Что хочешь для тебя сделаю!
– Осталось придумать, что бы такого захотеть… – хихикнула Лена. – Только ведь нет в этом особенной моей заслуги, Ариана. Ну вот разве что с Милитом, тут не спорю… Сто раз уже обсуждали, а ты все не хочешь понять.
– Величие не в количестве силы, Аиллена, а в том, как мы ее используем. Ладно, давай-ка одеваться. Сюда мужчины идут.
Лена почти молниеносно оделась. Хорошо, что было на ней не платье с многочисленными пуговицами, а юбка и блуза. Мужчины были люди. Шесть человек, на ходу стягивавших куртки и рубашки, утомленных, запыленных. Увидев женщин, они в замешательстве остановились, поклонились учтиво.
– Купайтесь, – весело сказала Ариана, – мы уже уходим. Вода просто замечательная.
– Может быть, дамы составят нам компанию?
– Дамы не в настроении, – отрезала Лена. – Вовсе не в настроении. Так что дайте-ка пройти.
– Сурова! – засмеялся один. – Ты эльфийка, красавица? Скажи твоей подруге, что мы вовсе не намерены обижать вас. Мы ищем пришлых эльфов. Правильно ли мы едем?
– В этой заводи пришлые эльфы не водятся, – проворчала Лена. – А зачем вам эльфы, да еще пришлые?
– А тебе что за дело, женщина? Ты не эльфийка.
– Нет. А дело есть.
– Повежливее, – попросила Ариана, – а то ведь и рассердиться могу.
– Просим прощения, дамы. Мы хотим купить оружие. Эльфийские мечи, кинжалы, стрелы.
– Мы не продаем оружия. Приезжайте через год-другой.
– Ты не поняла, женщина, – засмеялся один. Не нравились они Лене. Совсем не нравились. – Мы не для продажи, для себя. В городе все это стоит намного дороже, столько перекупщиков. Вы нам только направление подскажите, милые дамы.
Ариана показала на восток.
– Видите ту гору? Держите чуть левее и не промахнетесь. Уже совсем недалеко.
Мужчины опять раскланялись.
– Благодарим, – и пошли к заводи. Лена и Ариана углубились в лес.
– Не нравятся мне они.
– Обычные искатели приключений.
– Может быть. Все равно не нравятся. А раньше них мы в лагерь не попадем.
– Серьезно? – засмеялась Ариана и, что-то пробормотав, с усилием раздвинула проход. – Я не умею это делать так красиво, как Владыка, но хоть в портальных камнях не нуждаюсь. В другой мир никогда не пройду, а здесь – не так и трудно.