– Прости, ар-Мур, я не сомневаюсь в тебе, но мне так спокойнее.
– Сомневаешься, но это я тебе прощаю. Ладно, пошли, остроухий. Этот… дворец?
Вместо леденящего мороза была устрашающая жара. Лена даже покачнулась, когда солнце, словно поленом, стукнуло ее по голове. Воздух кругом вибрировал и был осязаем. И красен. Чащоба была красноватой, а то, что имелось на дне пропасти, далеко внизу, дальше, чем показалось Лене в первый раз, – просто багровым. Правда, в первый раз она не особенно заглядывала вниз, высоты всегда боялась, а тут вот посмотрела, то ли тепловой удар подействовал, то ли внутренне понимала, что дракон не даст ей упасть. Багровые сосны. И такие огромные, наверное, будь они рядом, поднимались бы выше неба. Шут снял с ее плеч плащ – и вовремя, потому что она уже готова была свариться. Правда, прохладнее не стало, но натуральный лен блузы действительно хорошо впитывал влагу. И натуральное неизвестно что юбки – тоже. Взмокла Лена мгновенно и основательно, хотя, в общем, особенной потливостью не отличалась. Шут стянул куртку, и его рубашка тоже прилипла к телу, хотя он практически не потел, как и положено обладателю древней крови. Волосы прилипли ко лбу.
– Тепло, – сообщил дракон, – и это тоже интересно. Ну-с, что там в доме…
– Интересно, а как ты собираешься туда попасть? – полюбопытствовал шут, заводя Лену в тень. Там тоже легче не стало.
– Я? Никак. Она. И ты. А я уж посмотрю вашими глазами. Ты видел глазами Владыки, да? Ну вот примерно так же и я смогу. Не боись, не почувствуешь… почти. Давайте, гляньте, что там. Запахов никаких особенных нету, так что ежели покойник там, то уже в состоянии высушенного скелета.
Шут толкнул дверь, и они вошли внутрь. Как ни странно, в доме было не то чтоб прохладнее, но можно дышать. Но там был незнакомый эльф, увлеченно рывшийся в сундуке. Увидев – или почувствовав – Лену и шута, он выбросил руку, а из руки вылетел натуральный огненный шар. Шут толкнул Лену, Лена толкнула шута, причем неожиданно сильно для самой себя, и шар пролетел мимо, только скользнув по ее руке. Рукава блузы как не было – и никаких иных последствий.
– На меня не действует магия, – сообщила она. – Так что не надо больше ничем швыряться. Такой хороший лен сжег. Что ж ты так испугался, Умо? Рош, стой у меня за спиной.
У эльфа были коричневые волосы фантастически красивого оттенка и почти фиолетовые глаза. Дичайшее сочетание. И кольцо – крокодил, заглатывающий свой хвост. Один из братьев Умо. Он выпрямился – и застыл.
– Ну да, – кивнула Лена, – не одна, конечно. Может, спокойно поговорим? Или ты действительно так меня боишься?
Он покачал головой.
– Я не боюсь тебя, Светлая. Ты не можешь причинить мне вреда.
– Почему это?
– Потому что ты – Светлая, – усмехнулся эльф. – Разве я обидел тебя или твоего полукровку? За огонь извини, но вреда он тебе не причинил. Рубашку могу возместить. Кто держит меня?
– Ар-дракон, естественно. Ты же знаешь, у меня магии нету, у него – тоже.
– У тебя магии нету? Очень большая новость. А что у тебя есть тогда?
– А, ну нравится называть это магией – называй. Ты тоже людей ненавидишь?
– Естественно.
– И меня?
– Тебя-то почему? Разве ты человек? Ты Странница. Хоть и странная. Нет, Делен, я тебя не ненавижу. Совсем. Ты не причиняешь вреда эльфам. Даже наоборот.
– А твой братец вот ненавидит.
– Ненавидит, – кивнул эльф, – но не как человека. Как женщину. Ты его в глупое положение поставила, а этого он не прощает. И правда, давай поговорим. Я не стану на тебя кидаться, чтоб урвать часть твоей силы. За Корина не ручаюсь, он… вспыльчив.
– А второго как звали?
– Значит, он действительно умер. Я почувствовал. И умер как-то странно… трудно, да?
– Более чем. Ну ты уж извини, он первый начал. Тебя-то как зовут?
– Виман. Виман Умо, Делен.
– Вообще, эльфы зовут меня Аилленой… но это не принципиально.
– Я не верю в приход Аиллены. Но да, ты не такая, как другие Делен. Ты, наверное, лучше. Можешь не верить, но у меня нет к тебе никаких счетов, даже если ты лично убила моего брата. Что он сделал?
– Иссушающий огонь, едва не убивший моего друга. Эльфа, заметь. Знаешь, Виман, я успела поверить, что эльфы, как правило, своих не убивают. А вы какие-то ненормальные. Вы идете против Владыки – это уж и вовсе… Неужто вас поддерживают остальные?
– Что нам Владыка? В нашем мире нет людей, потому Владыка и не нужен.
– Он эльф, – тихо сказал шут, – делающий все для эльфов.
– Эльф, водящий дружбу с людьми. Предатель.
– А что тебе люди? – удивилась Лена. – В твоем мире они не водятся. Сиди там и не пускай людей. Я даже возмущаться по этому поводу не стану. Но вы носитесь по другим мирам, устраиваете войны, в которых гибнут ваши же братья, и потери порой невосполнимы. То же Трехмирье стало могилой для трети тамошних эльфов. И остальные спаслись лишь чудом.
Фиолетовые глаза замерцали, запереливались серебром и погасли.
– Вот за спасенных эльфов спасибо тебе, Делен.
– Пожалуйста. Ты так и намерен воевать с людьми?
– Разумеется.
– А хренушки, – проревел снаружи дракон, – я тут проголодался малость, а эльфы на вкус вполне ничего. Даже старые – все равно мягонькие.
– Испугался, – констатировал шут. – Это правильно. Потому что я вот никак не научусь отличать его шутки от серьезных намерений. Скажи, что ты здесь искал?
– Ага, сказал уже, – усмехнулся эльф, – особенно тебе. Ты запачкан грязной кровью, ты не эльф.
– Не эльф, конечно, – согласился шут. – Ар-Мур, а ты можешь поинтересоваться, чем он тут был занят?
– Запросто. А потом ножку обглодаю. Аиллена, дашь ножку-то?
Судорога прошла по всему телу эльфа, лицо исказилось – кстати, не такое уж и красивое, словно и он был запачкан грязной человеческой кровью, была в нем некая неправильность. А может, Лене мерещилось. Но глаза – это нечто. Не сирень, не ирисы, не кукушкины слезки, чистый фиолетовый оттенок, без примесей, Лена невольно залюбовалась.
Ну где же ты, Корин… С ними не просто дракон, дракон – это ерунда, это просто гора мускулов и чешуи, с ними золотой ар-дракон, и это серьезно, мне не справиться одному, Корин, ты должен был появиться уже час назад, что же случилось… Нет, он не сможет проникнуть в мое сознание, защититься от чуждой расы Кристиан нас научил, но он может найти амулет, говорят, драконы умеют смотреть сквозь стены, ведь видит же он меня, хотя и снаружи, а я на улицу не выйду, открой мне проход, Корин, если ты не хочешь остаться с Кристианом один… ты не справишься с ним…
Лена подошла к эльфу, подобрала валявшийся на полу кожаный ремень и совершенно нахально связала ему ноги, потом каким-то шарфом связала руки, а обыкновенную веревку привязала к шее и потянула эльфа за собой, даже не подумав, что он идти не сможет, но подумал шут, подхватил его подмышки и выволок наружу и только там ослабил затянувшуюся веревку. Дракон радостно захихикал.
– Вот и отлично, ножка на солнышке прожарится лучше. Не пыжься, не пыжься, в моем присутствии твоя магия… так, на фокусы не хватит.
– Что он мог тут искать? – спросила Лена. – Амулет какой-то. Мур, а ты можешь просканировать помещение на предмет тайников или там сейфа?
– Сейфов, милочка, тут ишшо не придумали. С кодовыми замками. А просканировать – это я мигом.
Лена снова заглянула в фиолетовые глаза.
Ровная, словно бы подстриженная трава, но высокая, почти по пояс. Трава, которая не путается и даже вроде не мешает идти. Чудесный мир. Единственный мир, в котором нет этой мерзости. Как, почему, какими шутками творца они созданы похожими на эльфов, похожими настолько, что наследуют эльфийскую кровь? Конечно, рожденный от эльфа и этой мрази больше эльф, но если у него появляются дети от людей, они все больше становятся людьми, но сохраняют магию – и это самое несправедливое. Они магии лишены. В их природе не предусмотрена магия. Но они нашли способ ей обзавестись… какая гадость. Вот, трясется от ужаса, а тоже пыжится: я, мол, маг! Да все, что ты имеешь, убожество, – наше!