— Это очень древний род, — продолжал мистер Сэттертуэйт. — Сэр Ги де Шевени участвовал в Первом крестовом походе. Теперь же род его, похоже, зачахнет. Старый Жерваз — последний Шевени-Гор.
— Разорено его имение?
— Никоим образом. Жерваз сказочно богат. Он владелец дорогостоящей недвижимости — угольных шахт, а кроме того, еще в молодости ему удалось заполучить некий доходный рудник то ли в Перу, то ли где-то в Южной Америке. Удивительный человек. Всегда удачлив, что бы ни задумал.
— Он теперь уже немолод, да?
— Да, бедный старик Жерваз. — Мистер Сэттертуэйт вздохнул и покачал головой. — Многие скажут вам, что он совсем спятил. И это в некотором смысле так и есть. Он и правда сумасшедший, но не душевнобольной и не маньяк, просто ненормальный. Он всегда был большим оригиналом.
— А оригинальность с годами переросла в эксцентричность? — предположил Пуаро.
— Совершенно верно. Именно так и произошло со стариной Жервазом.
— Он, видимо, стал излишне преувеличивать значительность своей персоны?
— Да. По-моему, в своем воображении Жерваз всегда делил человечество на две группы: Шевени-Горы и все остальные.
— Гипертрофированная фамильная гордость!
— Да. Всем Шевени-Горам свойственна дьявольская надменность, возведенная в закон семьи. А у Жерваза, последнего в роду, это превратилось в болезнь. Послушать его, так он просто Господь Бог.
Пуаро задумчиво кивнул:
— Да, так я и думал. Видите ли, я получил от него письмо. Необычное письмо. В нем не просьба. В нем приказ!
— Высочайшее повеление, — хихикнул мистер Сэттертуэйт.
— Именно. Не похоже, чтобы сэру Жервазу пришло в голову, что я, Эркюль Пуаро, — не кто попало, а человек, у которого очень много дел! И что это не в моем духе — бросить все и кинуться к нему, как полное ничтожество, которое радуется любому поручению, словно послушный пес!
Мистер Сэттертуэйт закусил губу, пытаясь сдержать улыбку. Вероятно, он понял, что Эркюль Пуаро мало чем отличается от Жерваза Шевени-Гора, когда задето его самолюбие Он пробормотал:
— Разумеется. Но, если причина, по которой он вас вызывает, очень серьезна?..
— Ничего подобного! — Пуаро возмущенно всплеснул руками. — Просто, если я ему понадоблюсь, я должен быть к его услугам, только и всего! Enfin, je vous demande![2] — И мсье Эркюль Пуаро снова возмущенно взмахнул руками, чем лучше всяких слов пояснил, сколь глубоко он оскорблен.
— Если я вас правильно понял, вы ответили отказом, — уточнил мистер Сэттертуэйт.
— У меня пока не было такой возможности, — медленно произнес Пуаро.
— Но вы откажетесь?
Выражение лица Пуаро изменилось. Теперь это было замешательство.
— Как бы вам объяснить? Отказаться… да, сначала я хотел поступить именно так. Но я не знаю… Бывает такое ощущение… Очень смутно я предчувствую там что-то серьезное.
Последняя фраза не вызвала у мистера Сэттертуэйта ни малейшего удивления.
— Да? — сказал он. — Это любопытно…
— Я думаю, — продолжал Эркюль Пуаро, — что человек, которого вы описали, может быть очень ранимым…
— Ранимым? — слегка озадаченно переспросил мистер Сэттертуэйт. Это слово как-то не вязалось с обликом Жерваза Шевени-Гора. Но мистер Сэттертуэйт был понятлив и все схватывал налету. Он медленно произнес: — Мне кажется, я понял вас.
— Такой человек словно закован в латы! Доспехи крестоносцев ничто в сравнении с надменностью, гордостью и глубоким самоуважением. Такие латы — хорошая защита, отражающая удары стрел повседневности. Но есть опасность: закованный в латы может не заметить, что на него нападают. Он хуже видит, хуже слышит и еще хуже чувствует.
Эркюль Пуаро замолчал, а потом спросил уже совсем другим тоном:
— А кто составляет семейство сэра Жерваза?
— Ну, во-первых, Ванда — жена. Она из Арбатнотов. Девушкой была очень хороша собой. Она и сейчас очень хороша. Хотя ужасно загадочна. Очень предана Жервазу. По-моему, увлекается оккультизмом. Носит амулеты, всяких скарабеев, объявила себя инкарнацией египетской царицы… Потом Руфь — их приемная дочь. Своих детей у них нет. Очень привлекательная современная девушка. Вот и вся семья. Кроме, конечно же, Хьюго Трента. Это племянник Жерваза. Памела Шевени-Гор вышла за Реджи Трента, и Хьюго — их единственный сын. Сейчас он сирота. Титул, естественно, не унаследует, но, думаю, большая часть состояния Жерваза в итоге достанется ему. Приятный молодой человек, учится в Оксфорде.