— Вообще-то я не должна отходить от вас ни на шаг.
— Какая досада… Потому что ваш напарник более благоразумен и охраняет меня, не переступая порог моего дома.
— Надо же, ему вы тоже противны. Кстати, несмотря на то, что вчера я была занята делами более важными, я узнала, кто была та тварь, что напала на вас в тот вечер.
— Агент Верис, это был малум. Если вы имеете в виду ту ящероподобную тварь, использующую жалящие чары, а не себя.
Он прошел на кухню бросил на стол свежий номер многотиражки, снял плащ, аккуратно расправив его на спинке стула.
Нике потребовалось какое-то время, чтобы в следующей произнесенной фразе не прозвучало оскорбление. Поэтому она просто ехидно спросила:
— И зачем, по-вашему… вашим союзникам нападать на вас?
Фрост злобно посмотрел на девушку, но сдержавшись, произнес совсем не то, что безудержно заплясало на языке.
— Когда закончиться ваша смена?
Ника развела руками.
— Увы. Осталась пара часов.
— Тогда вам придется завершить свое безделье в моей компании, — сказал он без выражения.
— К сожалению, мне выбирать не приходится. Если, конечно, вы не выставите меня за дверь.
Фрост смерил девушку взглядом.
— Не в этот раз, Верис.
Затем он старательно мыл руки, тщательно вытирал их полотенцем, напевая ординарную песню. Ника с прискорбием заметила, что прокушенная пару дне назад рука Фроста, почти зажила.
— Как ваше плечо? — спросила девушка, желая выглядеть максимально равнодушной.
— Вам действительно это интересно? — ставя на плиту полупустой чайник, спросил мужчина.
Верис хмыкнула:
— Действительно. Не интересно.
Фрост подкупающе улыбнулся и подошел к холодильнику. Ника опасливо отстранилась, дабы не иметь нечаянной возможности соприкоснуться с ненавистным маджикайем.
— Вас что-то беспокоит? — поинтересовался Фрост, открывая дверцу холодильника.
Внутри оказалось достаточно разнообразной еды, чтобы сварганить небольшую пирушку.
— Хи-хи-хи, — раздался гнусный смех домовика, сокрывшего от голодного взора агента службы охраны всю еду в доме.
Ника обиженно затеребила край футболки и спросила:
— Кто-то кроме вас? Ваш отвратительный домовик, — сказала она сердито. — Он покушается на мою разумность.
— А вы знали, Верис, что домовые стражи являются отражением помыслов пришедшего гостя? Не стоит приходить в чужой дом с дурными намерениями, домовики, как правило, отвечают тем же. Так что «что-то не так» именно с вами.
Вспомнив необдуманное обещание, что дала начальнику Масса, Ника решила промолчать. Брусничный цвет ее лица искусно утаил, как девушка покраснела от злости.
— Присаживайтесь, — сказал Фрост подозрительно вежливым тоном и достал из полки кружку.
— Это еще зачем?
— Я слышал, что вы голодны.
Ника стыдливо втянула живот и оправила майку.
Фрост иронично поднял бровь.
— У меня нет желания вас отравить, Верис.
— Одна мысль о том, что мне придется сидеть с вами за одним столом, вызывает ощущение тошноты.
— Как хотите, — сказал Фрост, доставая из холодильника запечатанные в фольге бутерброды.
Запахло копченой колбасой. Желудок агента Верис сжался и снова что-то произнес. На плите вовремя засвистел чайник.
— Куда вы каждый день уходите? — спросила Ника нагло, желая отвести внимание от предательски бурчащего живота.
— Вас не должно это беспокоить, — ответил Фрост, снимая чайник.
— А что это за старые книги? Вы их изучаете?
— Да, я чрезмерно любознателен.
— Как вы выжили?
— Мне повезло, — произнес мужчина и раскрыл газету.
Агент Верис не унималась.
— Где пропадали все эти годы? Почему вернулись?
— Были причины.
— Завтра состоится предварительное слушание по вашему делу. Вам предъявят официальное обвинение. Вы вообще в курсе?
— Да. Я получил извещение.
— А то, что я буду свидетелем?
Фрост вздохнул, устало посмотрел на красноликую девушку.
— Что мне сделать, чтобы вы заткнулись, Верис?
— Сдохнуть, — честно ответила Ника.
— Почему из всех квалифицированных работников службы охраны мне досталась, самая беспардонная заноза??
— Чертовы беспричинно-следственные связи.
— Ах, верно. Как я мог об этом не подумать. И да… я в курсе, что вы обвиняете меня в убийстве вашей матери. Но так же мне известно, что вы были не в состоянии адекватно оценивать ситуацию и тем боле распознавать лица. Никто не воспримет вас всерьез. И вы это знаете.
Ника понимала, что Фрост прав. Она сама с трудом верила тем воспоминаниям.
Девушка продолжала допрос:
— Зачем вам был нужен дневник Ментора Менандра? Ведь все это из-за него.
Фрост какое-то время молча смотрел на Нику.
— Так это были вы? — спросил маджикай, разворачивая к девушке страницу газеты с почти праздничной новостью о казни Варпо Цератопа. — В теле этого тролля?
— Я была тем троллем, — неохотно ответила агент Верис. — Но казнят его из-за вас.
Фрост рассмеялся.
— Вы собираетесь повесить на меня все причины вашего неудовлетворения?
— Только те, к которым вы причастны.
— А если я скажу, что не причастен ни к одному из эпизодов, по которым меня обвиняют.
Ника хитро улыбнулась.
— Тогда я скажу, что вы лжете.
— А что насчет этого низшего сверхъестественного существа? Вы тоже считаете, что он лжет? Управление обвинило тролля и никто из тех, кто читает эти газеты, — Фрост помаячил многотиражкой, — не замечает очевидного.
— Например? — спросила Ника, сложив руки на груди.
— Например, тролли повторюсь — низшие существа. Они не умеют создавать порталы. Им не подвластна эта сила. Их оружие кулаки и дубины, а магические возможности слишком малы. Почему никто не обратил внимания на эти элементарные вещи? — мужчина рассудительно предположил: — Но даже если кто-нибудь и обратил, нашлись бы другие «доказательства», верно? А Цератопов, между прочим, не так много осталось. Но насколько я понимаю, выгораживают вас, Верис… кхм, точнее честь агентов управления. Все уладили именно по этой причин? В чем здесь моя вина?
— Если бы вы не появились тогда и не создали брешь, мальчишки…
— Если бы вы тогда не появились, — подняв бровь, грозно перебил Фрост.
— Тогда что? — спросила Ника испытывающе.
Мужчина задумчиво отхлебнул из чашки и лишь через некоторое мгновение понял, что она пуста.
— Этот фолиант у вас? — поинтересовался Фрост, наливая кипяток в кружку.
— Дневник Ментора Менандра?
Мужчина кивнул и подлил в чашку заварки.
— Да.
— А если и так? — спросила девушка сухо.
— Мне он нужен.
— Ха!
— А как насчет сделки?
Ника была возмущена настолько, что не смогла вымолвить и слова. Они молча смотрели друг на друга.
Девушка первой нарушила тишину:
— Вы рехнулись? Я ни за что не пойду с вами на какую-либо сделку?!
— А если мои условия вас заинтересуют?
Глава десятая «Меньше мыслей, больше наваждений»
Ника появилась перед лазарет-клубом «Помойная Кошка» поздним вечером. На невысоком здании была удивительная система дренажных водостоков, имеющих различный размер металлических воронок, что играли дивную музыку, когда шел дождь. И большая неоновая вывеска в виде выгнувшейся кошки. Все маджикайи лишенные титулов новым правительством, имели здесь особые привилегии — в знак памяти и солидарности перед былым величаем. Поэтому основным процентом посетителей являлись великородные голодранцы, рефлексирующие по забвенному прошлому. Здесь исчезало чувство реальности. Лабиринты залов, плавно переходя из одного в другой, искривляли пространство и время. Великородные маджикайи с печатью легкого безумия на лицах часами просиживали в vip-ложе один на один со своими воспоминаниями. Гремящая музыка вместе с сигаретным дымом пребывала в постоянной борьбе за пространство, настолько переполненного магической силой постояльцев, что буквально искрившим. Владельцем это шумного заведения являлся причудливый Гевин Дрисварколь. Вместе с Рик'Ардом Масса он входил в триаду карателей, ту самую, которая казнила нападавших на храм Рубикунда: в том числе и недавно воскресшего сигнатурного маджикайя. Сегодня хозяин клуба справлял именины малознакомой фривольной особы. Укуренный, полураздетый он сидел на мягком кожаном диване, поглаживая обнаженную грудь лежавшей на его коленях несовершеннолетней блудницы, словно последнюю причину для существования. С каждым выпитым бокалом в господине Дрисварколе оставалось меньше мыслей, больше наваждений. Но именно благодаря бесовщине идей своего владельца клуб «Помойная Кошка» был так популярен.