Домовой поприветствовал гостя. Фрост отложил книгу, выпрямился, хрустнув избитым телом, и с надеждой посмотрел в дверной проем.
— Добрый день, — поздоровалась вошедшая в кухню Ника, швырнув любимую котомку на стол. — Не ожидала застать вас дома. И если честно, предполагала, что вы переименуете стража.
— Я не настолько злопамятен, как вы подумали, — сказал Фрост.
— Баа, — протянула девушка, — а почему вы похожи на доску объявлений?
Фрост устало закатил глаза и, снимая цидулки восстановления с синяков и ссадин, сказал:- Вы опоздали.
— А что соскучились? — усмехнулась Верис, но заметив на руках своего подопечного усмиряющие браслеты, погубила желание шутить дальше. Она сказала: — Зато я провела время с пользой.
— Не хотите поделиться? — равнодушно поинтересовался Фрост.
— Во-первых, я узнала, что нападавшие на вас, тогда в переулке, были людьми Датрагона. Как думаете, зачем послу убивать вас?
— Я понятия не имею, — ответил маджикай, перекладывая сумку агента на стоявший рядом стул.
— Что даже не можете предположить?
— Если бы я знал, я бы вам сказал. Или не сказал, если бы знал, что это меня как-то скомпрометирует.
Ника села напротив.
— Урод-полукровка на этот вопрос мне тоже ничего не ответил.
— Вы были у Датрагона?
— Да. Утром.
— Вы рехнулись, когда решили спрашивать его об этом? — возмутился Фрост, придерживая травмированное плечо. Рана не заживала, несмотря на стандартные животворящие символы, которыми воспользовался маджикай.
Ника одарила подопечного оскорбленным взглядом.
— Нет. Я рехнулась до того. Когда решила работать с вами.
— Не могу с этим не согласиться.
Девушка возмутилась:
— Вообще-то я задумала вам помочь.
— Вы радикально безответственная! — вдруг воскликнул Фрост. От неожиданности девушка чуть не подпрыгнула. — Лучше бы вы задумали прожить свою жизнь бесконечно счастливо в каком-нибудь пряничном доме для престарелых маджикайев.
Встретившись с Фростом взглядом Ника вдруг поняла, что он беспокоился.
— Я не надеялась заслужить вашу похвалу, — сказала Верис чопорно. — Как видите, со мной ничего не случилось. Датрагон оказался милейшей тварью. Раздевайтесь, кстати.
Фрост выглядел растерянным.
— Раздеваться?
Ника достала из сумки бинты, баночку мази и стальное дугообразное приспособление.
— Да-да, вы не ослышались. Потому что, Во-вторых, я была у лучшего из врачей и рассказала про ваше чертово плечо. Лионкур предположил, оно не заживает, потому что в нем остался незаметный осколок. И поскольку вы упорно противитесь обращаться к адептам, я вытащу его сама. Ничего сложного. Вы же не против?
— Вы оканчивали врачевальные курсы? — поинтересовался Фрост.
— Да. Конечно, — честно соврала Ника.
— Ваше желание мне помочь, означает ли оно, что вы мне верите? — уточнил маджикай, стаскивая с себя рубашку.
Ника изумленно дернула плечами — она думала, Фрост будет сопротивляться дольше или же вообще не захочет доверять ей раненное плечо.
— Я поверила, что вы ничего не помните, а не в вашу невиновность. И у меня появилось желание докопаться до правды, — девушка внимательно посмотрела на маджикайя, — Батюшки, какой вы тщедушный, — сказала она, поднимаясь со стула. — Вам надо лучше питаться.
Грегори Фрост улыбнулся.
— Из ваших уст, Верис, это звучит как беспокойство.
— Я беспокоюсь лишь за то, чтобы вы не умерли от истощения до того, как вам вынесут приговор, — ответила Ника, намыливая руки.
— Вас допустили как свидетеля? — вдумчиво спросил маджикай.
Агент Верис подставила ладони под кран с теплой водой и прежде чем ответить, тщательно смыла с рук грязную пену.
— Нет, — сказала она.
Ника ожидала, что прочитав ее медицинскую карту, никто из прокуроров даже не подумает использовать ее показания. Девушка осталась один на один со своими воспоминаниями и воскресшим персонажем этих кошмаров. Она подошла к столу и, опустив в баночку с мазью указательный палец, словно в сопливою неожиданность непутевого младенца, предупредила:
— Будет больно. Я полагаю.
— Потерплю, — произнес Фрост внимательно следивший за каждым движением агента службы охраны. — Почему вы до сих пор обвиняете меня?
— Потому что больше некого, — ответила Ника строго. — А свою невиновность вы не доказали.
— Я это сделаю, когда…
— Заткнитесь. А я займусь вашим плечом.
Ника смазала рану вязкой мазью, на мгновение брезгливо отдернула руку, испачкав пальцы в проступившей крови своего подопечного. Делая вид, что ей безразлична помощь человеку, которого пару дней назад она люто ненавидела, Верис спросила:
— Вы помните моего отца?
— Мне дозволено говорить?
— Не ерничайте.
Маджикай ответил:
— Я помню вашего отца. Но до того как он решил стать пешкой вселенского зла.
— Говорят, вы были его правой рукой.
Фрост повел бровью и сказал:
— Мне же помнится, я был ему другом.
Ника поднесла к ране выгнутый по форме скобы прибор для извлечения осколка, включила его. Раздался еле уловимый писк и сиреневое магнитное излучение осветило плечо Фроста. Найденный прибором небольшой обломок хрустального клинка накалился и, разрывая наполовину зарубцованные ткани, показался из раны. Мужчина оскалился, но крепко сжав край рубашки в руке, не произнес и звука.
Ника осторожно извлекла осколок, затем положив его в стеклянную колбу, спросила:
— А почему вы не захотели обращаться к врачам?
— Сейчас я им не доверяю.
— Но Лионкур вас уже осматривал.
— Ему в особенности. Тогда мне пришлось, Масса настоял на осмотре. А он умеет убеждать.
— Это точно, — согласилась Ника, достала из сумки пластырь, взяла бинты.
Понятия не имея, как правильно накладывать повязку девушка начала импровизировать.
— А мне значит, доверяете? — хитро спросила она.
— По крайней мере, больше чем кому-либо.
— Но я ведь не просто так с вами вожусь, — сказала Ника, накладывая на плечо подопечного неказистую повязку. — Мне нужна ваша помощь.
— Я не ослышался? Помощь?
— Мне и самой не нравится эта формулировка, — криво улыбнулась Верис, рассматривая свое произведение врачевального искусства.
Фрост заинтересованно посмотрел на девушку, упорно избегавшую его взгляда.
— И что вам от меня нужно? — тихо спросил он.
— Тогда в Рубикунда, вы смогли обойти блокаторы и переместились. Как?
— Я использую порт-октаграммы.
— А с помощью подобной возможно переместиться из здания суда или дома покаяния, например?
Фрост ничего не ответил, он подождал, пока Ника завяжет из бинтов нелепый бант и накинул рубашку. Девушка сложила дугообразный прибор, колбу с хрустальным осколком обратно в сумку и, негодуя, спросила:
— Так возможно переместиться или нет? Почему вы молчите?
Фрост сдвинул тяжелый браслет на левом запястье и поинтересовался:
— Для чего вам это? Пытаетесь выяснить смогу ли я сбежать из зала суда, и на этот раз избежать смертной казни?
— Нет. Я об этом и не… — Ника не договорила. Она задумалась и через мгновение ее лицо просияло. Агент Верис вообще любила собственными силами доходить до скрытых истин:
— Так вот как вы спаслись. Вот почему Масса и дядя Гевин не смогли вас убить. Вы просто переместились в тот самый момент, когда они сотворили заклинание. Вы не просто сбежали. Вы все подстроили так, чтобы остальные думали, что вы сдохли?
Фрост поднялся со стула, застегивая рубашку, подошел к окну. Можжевельник во дворе мирно покачивался на ветру. Грегори подумал, что сейчас, когда на его руках находились блокирующие перемещения кандалы, выпутаться из сложившейся ситуации в одиночку у него не получится. Выбрать же в союзники эмоционально-неустойчивую особу казалось крайне глупым. Но маджикай понимал, сторонника порядочнее агента Верис ему не найти. В конце концов, череда непростительных ошибок всегда заканчивается запятой. Он сказал: