Фло же в этот момент побелел как бумага, глаза округлились, а волосы, в буквальном смысле, встали дыбом. Он медленно поднялся и удивленно протянул:
– ЧТО-О-О?!!
– А в чем дело? – наклонив седую голову на бок, поинтересовался Шелер.
– Я должен идти с этим ОЧКАРИКОМ?!!! С меня и одного наказания достаточно!!!
Тут пришла очередь матери Шака вскочить со своего кресла. Она взметнула вверх свои пухлые ручки (при этом между ними сверкнуло что-то похожее на молнию) и неожиданно тоненьким голоском взвизгнула:
– Ну, это, знаете ли, уже слишком! Мало того, что мой сын вместо школьных каникул отправляется из-за него к черту на кулички, дак он еще и оскорбляет его публично! Вы нас извините, многоуважаемый Шелер, но мы уходим! Я такого хамского обращения потерпеть не могу.
Паванжетта протянула руку сыну, собираясь увести его, Но Шелер поднял руку и громко сказал:
– Успокойтесь!
Голос его был таким властным, что не возможно было сию же минуту не подчиниться. Поэтому Паванжетта замерла как истукан с протянутой рукой.
– По учительской прокатился возмущенный шепот. А Гио, наконец, придя в себя, силой усадил сына на место.
– Сядь, замолчи и попроси прощения! – зашипел он, даже не задумываясь над противоречивостью своих слов.
– Фло, как ты можешь?! – сокрушенно покачала головой Кшенжара.
До Фло, наконец, дошло то – что он только что сказал и по спине его побежали мурашки. Как бы его наказание не превратилось во что ни будь еще более ужасное из-за этого. Лицо его при этом из белого стало ярко красным.
Часы под потолком пробили половину пятого.
– Я жду! – напомнил Гио.
Фло замялся на время, а потом тихо, не поднимая глаз, пробормотал:
– Извините. Это случайно у меня вырвалось. Я никого не хотел обидеть.
Оцепенение, наконец, сошло с Паванжетты. Она медленно опустила руку, и села на место. Из груди ее вырвался обиженный вздох.
– Тебе стоит с большим уважением относиться к Шаку, Фло, – предупредил Шелер, вышагивая в зад, вперед. – Ведь, как совершенно справедливо заметила многоуважаемая Паванжетта, он идет только из-за тебя. Чтоб тебе помочь. У одного у тебя мало шансов вернуться назад. А делить людей на хороших и плохих только по одному их внешнему виду – это самое последнее дело. Тебе еще предстоит это понять.
И если бы не его густая зеленая борода, то все бы увидели, как он улыбнулся.
– Он больше не будет, – виновато проговорил Гио. – Можете быть уверенны.
– Ну, раз так, то мне больше нечего сказать. Если вас что-то интересует – спрашивайте.
– Когда они должны отправиться? – спросила Кшенжара.
Шелер кивнул головой:
– Да. О главном-то я позабыл сказать… Завтра утром, в десять часов, я жду Фло и Шака здесь, у себя. Расскажу им все, что им необходимо знать и отвезу к первому оракулу. Оттуда и начнется их путь.
– Так быстро? – удивилась Паванжетта. – Ведь мальчикам собраться надо!
Шелер сунул руки в широкие рукава, и извлек оттуда два сложенных вчетверо листка. Один он отдал Паванжетте, а второй Гио.
– Там написано – что они могут с собой взять.
Гио сразу же убрал листок в карман, а Паванжетта развернула свой и быстро пробежалась по нему глазами. На прочтение ей хватило пяти секунд.
– И это все! – пропищала она. – Вы, наверно, шутите?
– Нет, не шучу, – покачал головой Шелер. – Таков обычай. Они могут взять с собой лишь то – что указано в этом списке и ничего более.
– Ужасный обычай, – вздыхая, покачала головой Паванжетта. Спорить с Шелером было бесполезно. Да она бы и не решилась на это.
Все свое недовольство на счет решения Шелера, Паванжетта вчера вечером высказала Люку-оповестителю. Бедный карлик битый час уверял ее, что в его обязанности входит лишь донесение до родителей ученик той или иной информации, и в учительских советах он участия не принимает. Но, тем не менее, Паванжетта высказалась от души, не проронив при этом не слезинки. Она была женщиной с крепкими нервами, и Шак совершенно на нее не походил.
А бедный Люк, уже сидя в кабине своего автомобиля, проклинал Шелера за то, что тот когда-то давно пристроил его на эту должность.
– А можно еще один вопрос, – боязливо спросил Фло.
Шелер пожал плечами:
– Ну конечно. Спрашивай.
– Что это за оракул, к которому вы собираетесь нас завтра отвезти?
– Ты не знаешь, – усмехнулся Шелер. – Хотя… Об этом я вам завтра расскажу.
А минутой позже он сказал:
– Если ни у кого больше нет вопросов, то тогда сегодняшний «разбор» я объявляю закрытым.
И первым вышел из комнаты.
Следом потянулись и преподаватели. Каждый из них счел нужным остановиться возле Фло, сказать пару напутственных слов, пожать руку Гио и успокоить убитую горем Кшенжару. То же самое пришлось претерпеть и Шаку с его матерью.