— А я тебя от всех прячу… — печально сказала Марианна. — Ты — моя самая сокровенная Тайна…
— Наверное, это и к лучшему.
— Что?
— Что обо мне в твоём мире не знают лишние глаза и уши. Они нам не помешают. Твой мир в сложившейся ситуации вынужденно пассивен, а мой — активнее, и он сейчас — в поиске.
— И что это меняет? Сказка остаётся всего лишь сновидением…
— Не всегда…
— А что изменилось на сегодня? Это у нас с тобой уже какое по счёту свидание? Тринадцатое? Чёртова дюжина?..
— Я понимаю, что между нами чудовищные расстояния! — почти прокричал Солий. — Но я пробьюсь! Мы пробьёмся!
— Но ты же в самом начале говорил, что это нереально даже теоретически. Не тешим ли мы самих себя очередными иллюзорными надеждами?.. Убийственными надеждами?..
— Тогда я был в этом уверен, но сейчас мне уже кажется другое… Мотивация иногда подхлёстывает желания и возможности. У нас есть шанс, пока мы им любуемся! Оба! Если хотя бы один из нас повернётся к нему спиной, мы его потеряем!
— А с нами, как и прежде, наши всё более пыльные и традиционные гляделки и говорилки… — с грустью констатировала Марианна. — И ничего — в развитии… Теперь я понимаю, зачем Природа придумала для отношений близость и прикосновения… Дистанция для них в конечном итоге — убийственна…
— Вираж! — скомандовал Солий. — Ушли от больной темы!
Он внимательно посмотрел на Марианну.
— Ты не больна? — спросил Солий с тревогой. — Я тебя не совсем узнаю сегодня…
— Нет, просто слегка перестаралась с успокоительным до заторможенности. Чтобы зря не резонировать… Ты сказал мне ждать, и я послушно жду. Мне ничего другого не остаётся со своей пассивной стороны зеркала. Что я здесь могу, чтобы помочь тебе там?..
— Ты можешь очень многое! Вдохновлять! Мы прорвёмся! — уверенно сказал Солий. — Рано или поздно! Тверди это, как и я, каждый день, и помногу раз! Как заклинание!!! А мы тут все пашем! Без продыху!
— Лучше, если всё будет не слишком поздно… — устало сказала Марианна. — Надо, наконец, что-то со всем этим душевным Армагеддоном делать, а то наши отношения начинают очень болезненно и неотвратимо мутировать, превращаясь… Во что? В Судьбу? В Фатум? В Рок?.. Если не случится чудо, не знаю, как ты, а я просто погибну… Я сегодня утром на лоджии опять думала о том, чтобы прыгнуть… Или напиться снотворного…
— Не вздумай! — вспыхнул Солий. — Не смей об этом даже помышлять! Мы же только что договорились! Надейся! И жди! В моём Исследовательском Центре все уже взведены до предела, и не собираются отступать!
— А если?..
— Тогда уйдём вместе!.. Как договорились! И пусть тебя это хоть немного утешает, если оно на такое способно…
Солий медленно приблизилась к зеркалу, пронзая Марианну немигающим взглядом.
— Иди ко мне, моя Флора…
Марианна послушно подошла, прижала обе свои похолодевшие ладошки к неумолимому зеркалу, а Солий в ответ приложил с другой стороны к одной её — свою ладонь, а к другой — лоб.
— Чувствуешь?.. — спросил он напряжённо. — Она раскалена…
— Хотелось бы чувствовать… — сказала Марианна тоскливо.
Она тихо заплакала, роняя на линолеум своей прихожей горючие и нескончаемые слёзы.
— Как же я хочу к тебе прикоснуться… Чтобы почувствовать тебя… Чтобы обнять тебя… Чтобы прижаться к тебе…
Марианна зажмурила глаза, и, жадно вытянув вперёд губы, сложила их ждущим поцелуя бантиком.
…Было слышно, как Солий опять зарычал, метнулся в сторону, и живое окно умерло ещё на несколько дней…
…Марианна выплакалась прямо перед безжалостным зеркалом почти до донышка переполнившейся чаши своей души, потом сходила в комнату, и вернулась с листком бумаги.
— Я не рискнула прочесть тебе это в глаза, моё мучительное Счастье, чтобы дополнительно не раскачивать твои нервы, но зеркалу могу. Это я вчера ночью случайно нашла в Интернете у Юлии Ботоноговой. Слушай же, не слыша, и не видя.
Марианна молитвенно встала перед зеркалом на колени.
— Это — про меня…