«Ну не придурок!» – дружно возмутились подружки.
Гости вошли в дверь. Хозяин долговязый, улыбчивый парень даже приподнялся навстречу Эмме: «Какие люди!»
–Привет, Пип, как ты?
–Да, нормально. Привет Эмма, привет чувак! Как говорится: «Душевно рад. Как вы?»
–Да, тоже нормально.
Поднялись, тепло поздороваться и другие присутствующих Павел, Ниночка и Верка.
Новенькому пришлось к Эмме и Артему уже протискиваться.
–Вот знакомьтесь. Влас. Младший. У нас есть еще дядька с таким именем, неважно, нам с ним не общаться. Влас из
городских, его дядька – из богатых. Видите, вон яхта отсюда третьей стоит, Анаконда называется… А вообще-то парень нормальный.
«Вот спасибо!» – Влас протянул издалека руку в тусклом свете далекой низкой лампочки у входа.
–Не разберешь толи накаченный, толи тщательно откормленный – а вообще-то характеристика нечастая… приятно познакомиться.
Влас махнул кому-то рукой, может себе и перешел, надо думать, на более ему привычный стиль общения – быстрый и энергичный. Станичники сказали бы: «Городской.»
Влас не девчонка, но ему пошло бы слово трещать…
–Можно на ты? весь вечер слушал Пипа и всех, кто к нему приходил – и все на одну тему. Эмма приехала, Эмма приехала! И даже брата привезла. Ты тут популярна.
–Ребята, я тоже по вам соскучилась.
–Слушай, имя у тебя не совсем обычное… а это правда, что тебя в честь железки назвали? Ну, старой машины?
Времена, когда Эмма грубила в ответ на подобные вопросы, тащились за ней все детстве, но отцепились в ранней юности.
–Да.
–Серьезно? Была машина Эмма?
–М1.
–И за что ей такой подарок столько лет спустя?
–Вывезла прадеда из окружения во время второй мировой и не говори, что тебе это объяснение несколько раз уже не объяснили.
–Да ладно, чего такая колючая?
–Не цепляй, не уколешься.
–Да я просто… разговор завязать, близкая тема про себя любимую. Предки и все такое. Люди обычно…
–Хочешь говорить о предках, говори о своих.
–Да я же только…
Ритка вмешалась: «Как думаешь, сколько тысяч раз ей про Эмку объяснять пришлось?»
Подружки тоже дружно загалдели.
–Тоже городской!
–А в разницу между старая и раритетом не въезжает!
–Еще про машины рассуждает!
–Да понял я, понял уже!
Эмма спокойно продолжала: «А теперь я спрошу.» Насколько знаю: «К нашим городских еще не прибивало. Что со своими не общаешься? Не нравишься?»
–Недоверчивая какая, точно – приезжая. И вы, леди, повежливей. Ну если, конечно, не хотите впредь не в сторожке торчать, а на яхте ходить.
–Яхта, да ладно!
–Это кто ж так раздобрился?
–Не крупноват ли подарок для перца?
–Зеленого!
–Я вам больше скажу. То есть – ничего. А то неинтересно будет.
–Нет, что, правда светит?
–А то!.
–О, Алка, хватай. Городской, да еще не бедный.
–Что значит – хватай! Богатые сами выбирают.
«Это богатые так думают» – снова веселый дуэт.
–Вот заводные. И обращаясь к Эмме – все время обо кого-то веселятся.
–И правильно делают.
–Я и говорю. Только если общаться не получится, то нормальных телок у вас много.
–Телок?
–Ну ладно, ладно, все тебе не то.
«Правильно, Влас, возьми нас кататься. Мы грубить не станем!» – Ниночка улыбалась, Верка согласно покивала.
–А не врете? Ладно, там видно будет… да… ну… что, по пивку? Кто ящик из прибоя подтащит?
«Нет, какая все-таки экзотика. Это не холодильником хлопать, – заявил Артем – я принесу, задай направление. Сестренка, а мы-то когда, завтра что ли проставимся?…»
Особого веселья не вышло, вечер, как вечер. Подошли еще несколько парней и пара девушек, дальше сложным кульбитом разошлись пары, группы. Власа увела местная секси, дочь бывшей бухгалтерши рыбхоза Макарова Анна. Макарка. Продвинутая барышня.
Никто не слышал, как они договаривались о совместном вояже, никто не заметил, как уходили, никто не слышал, как заводился движок авто Власа. Просто с прибрежного песочка пропали два человека и одна машина с качающимся красным чертиком на заднем стекле.
Алка и Верка, однако, долгое время делили шкуру укатившего медведя: «Ну, что Нинок, помог тебе шестеризм перед Власом? А уж как прогибалась, чисто акробатка!»
«Надежда добавила масла в огонь: «Из-за таких как ты эти жлобы и борзеют.»
–Ну грубость-то точно никогда никому не помогала.
Слово за слово, девчонки едва не сцепились.
Эмма смотрела на свару и понимала, что удивлена. Раньше все смеялись, шутили, если и подкалывали, то не обидно, как сами над собой, а тут злость ядом брызжет, цистернами выливается.
–Пип, перехватив взгляд Эммы, кивнул: «Да, не прежние времена.»