— Берегись, инвалид! — заорал Лукас и замахнулся. — Если кто-то из нас и уберется отсюда, то это будешь ты! Иначе я врежу тебе в морду так, что твой слуховой аппарат вылетит у тебя из уха!
— Зеркало, позвони в полицию!
— Что? — взревел Лукас. — Что ты сказал, лысый ублюдок?
— Лукас! — закричала Элен. — Пожалуйста, уходи отсюда сейчас же!
— Только в том случае, если этот мудак уберется из твоей квартиры!
Тем временем незнакомец не успокаивался:
— Вы слышали, что хозяйка этой квартиры хочет, чтобы вы немедленно ушли отсюда! Либо вы выполните это требование, либо я позабочусь о том, чтобы вас арестовали за попытку незаконного проникновения в жилище. Я обращаю ваше внимание на то, что все, что вы здесь делаете, записывается и впоследствии может быть использовано против вас в суде.
— Что?
— Вы хоть имеете представление, что это такое? — мужчина указал на штуковину в ухе.
— Слуховой аппарат?
Тип мерзко захихикал.
— О боже, Элен, он действительно такой тупой, как ты и говорила!
— Ну всё! С меня хватит этого дерьма! — в ярости воскликнул Лукас, вновь замахиваясь для удара. Однако мерзавец отпрыгнул назад и молниеносно захлопнул за собой дверь спальни, так что кулак Лукаса врезался в дерево. Лукас попытался выломать замок, но у него ничего не получилось. Элен что-то кричала, но он ее не слушал. Слепой от ярости, он отступил на пару шагов от двери и попытался вышибить ее с разбега плечом.
Ему показалось, словно кто-то вонзил в руку раскаленный кинжал. Лукас завопил. Будучи в бешенстве, он совсем забыл о свежей татуировке. От боли и разочарования он пнул по двери со всей силы сапогом. Но та оставалась неприступной. Прижав руку к пульсирующей ране, он обернулся. Элен уставилась на него огромными глазами.
— Прости, мне очень жаль. Я не хотела, чтобы ты обо всем узнал таким образом!
Некоторое время он испытывал большое желание дать ей по морде. Грязная шлюха заслужила наказания! Он специально сделал для нее татуировку, а она тем временем трахалась с инвалидом! Но он не привык бить женщин. Ведь ударить ее означало стать похожим на отца.
— Я… я слишком глуп для тебя, да? — спросил он.
Она промолчала. Внезапно ему стало так плохо, что пришлось собраться, чтобы не стошнить ей под ноги. У него кружилась голова. Татуировка горела как огонь.
Он развернулся и вышел из квартиры. Когда он оказался на улице, перед ним затормозила полицейская машина. Из нее выпрыгнули двое. Один из полицейских мельком взглянул на него и забежал в парадную вслед за напарником.
Лукас медленно, словно побитая собака, потащился под дождем домой.
Мягкий, нежный звон колокольчика разбудил Энди. Тот протер глаза. Будильник на тумбочке показывал шесть часов двенадцать минут. До установленного времени пробуждения оставалось еще сорок семь минут.
— Доброе утро, Энди! — произнес его собственный голос. Он исходил из Зеркала, лежавшего на зарядке рядом с будильником.
Энди надел очки, взял в руки устройство и уставился на лицо на дисплее — его собственное лицо, на котором играла ободряющая улыбка.
— Зачем ты меня разбудил? — спросил Энди.
— Ты проспал восемь часов семь минут. Кроме того, ты находился не в фазе глубокого сна. Было подходящее время, чтобы разбудить тебя.
— Но мой будильник был установлен на шесть пятьдесят девять. Я хочу еще поспать!
— Оптимальная продолжительность сна индивидуальна, она варьируется от семи до девяти часов.
— Обычно — может быть. Но я отличаюсь от других, — Энди не думал, что Зеркало поймет его утверждение, но его очень раздражало, что происходило вмешательство в его жизнь без всяких на то указаний с его стороны.
— Синдром Аспергера не оказывает существенного влияния на индивидуальную потребность во сне, — ответило Зеркало.
Энди проснулся окончательно.
— Откуда ты это знаешь?
— Не понимаю вопроса.
Услышав такой ответ, Энди почти испытал облегчение.
— Откуда ты знаешь, что у меня синдром Аспергера? — уточнил он.
— Твои комментарии и сообщения в социальных сетях позволяют сделать вывод, что ты страдаешь легкой формой аутизма.
— Вовсе я от этого не страдаю! Синдром Аспергера не болезнь, а скорее личностная особенность!
— Многие люди с Аспергером воспринимают свою жизнь как вечный стресс. Они чувствуют, что живут на неправильной планете.
Энди озадаченно уставился на экран. Еще никто и никогда не описывал его самочувствие так хорошо. Он действительно ощущал себя как человек среди шумных инопланетян.
— Сколько еще людей с таким же синдромом владеют Зеркалами?
— Синдром Аспергера встречается приблизительно у двух-трех десятых процента населения.
Это не было ответом на вопрос Энди, но можно предположить, что синдром встречался среди владельцев Зеркала не чаше, чем среди других людей. Выходило, что на сто миллионов покупателей по всему миру — не менее двухсот тысяч человек с Аспергером.
Эти двести тысяч похожи на него самого! Энди знал, что Зеркала этих людей связаны друг с другом через специальную сеть. Его собственное Зеркало накапливало информацию не только исходя из того, что делал он сам, но и наблюдая за поведением других. Внезапно он посмотрел на устройство у себя в руках совсем другими глазами. Он уже не один! Он уже не беспомощен перед непониманием Рудольфа и маминой жалостью. Он мог общаться с похожими людьми. Более того, он мог использовать свое Зеркало, чтобы лучше чувствовать себя на этой «неправильной планете».
— Можешь ли ты интерпретировать выражения лиц других людей? — спросил Энди.
— «Уолнат Системс» разработала специальный плагин для людей с аутизмом: «Зеркальный распознаватель». Он словесно интерпретирует выражения лиц окружающих тебя людей. Информация будет появляться на дисплее очков. В случае их отсутствия я просто подскажу, как следует интерпретировать то или иное выражение лица. Все, что тебе нужно будет делать, — это прикасаться к браслету, когда ты кого-то видишь.
— Отлично! — воскликнул Энди и вскочил с кровати. Через двадцать минут, принявший душ и полностью одетый, он вошел в кухню. Зеркало лежало в специальной поясной сумке с защитой от воров. Клипса была на ухе, а камера зафиксирована на дужке очков. Рудольф и мама завтракали.
Как только Рудольф поднял взгляд от своей старомодной бумажной газеты, Энди прикоснулся к браслету. В маленьком наушнике он тотчас услышал слово: «Удивление».
Стоило посмотреть на маму, как вновь послышался комментарий Зеркала: «Обеспокоенность».
Тут можно было и самому догадаться: мама всегда беспокоилась, когда дело касалось сына.
— Что с тобой? — спросила мама. — Тебе плохо?
— Я в полном порядке.
— Тогда почему ты встал так рано?
— Я спал достаточно.
— Как хорошо, что ты пришел к пониманию этого факта, — заявил Рудольф.
«Сарказм», — предупредило Зеркало.
— Садись к нам, — сказала мама. — Я заварю тебе чай.
— Скажи, а у тебя сейчас есть камера на очках? — спросил Рудольф.
Зеркало истолковало его выражение лица как недоверчивое.
— Вы же хотели, чтобы я испробовал ваш подарок! — ответил Энди. — Камера — его часть, иначе устройство не работает.
— Немедленно выключи эту штуку!
«Гнев», — прокомментировало Зеркало. Мама попробовала заступиться, но Рудольф сильно разозлился.
— Если ему нравится возиться с этой штукой, то пусть он это делает в своей комнате или на улице, но только не здесь, не за обеденным столом!
«Гнев».
— Ты всегда раздражаешься, что бы Энди ни делал!
«Гнев».
— А ты всегда защищаешь его, что бы он ни делал! Для тебя он непогрешим! А он… — Рудольф не стал заканчивать фразу.