Адский жар. Впервые с того первого дня на базе “Андромеды” я очутился в междумирье, между входом и выходом из межпространственного тоннеля.
Глава 13, в которой я оказываюсь между двух миров
Утренняя_Астрахань. LIVE:
— В результате взрыва бытового газа прошлой ночью в Управлении Полиции Нового-Петербурга произошел пожар, несколько человек пострадало
— Новый антирекорд. За прошлый месяц в городе без вести пропало более трёхсот человек.
— Последствия сильного снегопада в Астрахани попали на видео.
Глава 14
Чувство было такое, будто бы я сунул голову в печурку. Окно портала страшно давило на плечи, стремясь вернуться к первоначальным размерам. Казалось, что кожа обугливается, я боялся смотреть на руку. "Это иллюзия", — вспомнил я слова Лизы, сказанные на одном из наших с ней занятий — "Источник отторгает чужаков, наполняя их разум кошмарами. Он пытается влезть тебе в голову. Отгородись от него, если не хочешь лишиться рассудка. А лучше поставь ментальный барьер"
Барьер, точно. Я закрыл глаза, глубоко вдохнул, сделал паузу, выдохнул. Открыв их, я увидел не ад, а переливающуюся мириадами неизвестных мне цветов пустоту. Она не была тёмной и втягивающей в себя всё, как бездна между мирами — напротив, её переполняло до краёв, она стремилась наружу. Тут и правда было жарко, но совсем не так, как раньше. Я потерялся в этих цветах, плыл в бесконечности. Не знаю, сколько это продолжалось. Видимо Пустоте, наконец, наскучило моё бездействие и я ощутил удар в свой ментальный барьер. Его не пытались расколоть — мне будто бы сказали: "Не спи, парень".
Рука моя крепче обхватила опутавшую её цепь и я, внезапно вспомнил, почему я здесь очутился. В окне по другую сторону посреди вагона замер, будто бы муха в янтаре, мэтр Сервитас. Вокруг него, столь же неподвижные, висели осколки стекла. Я ухватил цепь покрепче и что было сил рванул на себя. В тот же миг картинка ожила. Маг Альянса не удержался на ногах и полетел в сторону раскрытого портала. Казалось еще миг и он окажется здесь. Но нет, он также влетел в портал головой, но прошел междумирье и, судя по всему, очутился головой в моей темнице. Интересно, я увяз лишь коготком, но меня не было сейчас ни с той, ни с другой стороны портала. Я практически исчез из мира за пределами.
Мэтр потянул на себя и выбрался назад в вагон. Я вновь рванул цепь на себя, потом ещё раз и ещё.
— Да что ж такое? — прорычал я с досадой, — Не в ящик. Сюда иди, ко мне.
Судя по лицу мэтра, он уже выбился из сил. Странно, подумал я, он давно мог развоплотить цепь, связавшую нас и высвободиться. Но очевидно что-то не давало ему это сделать.
— Иди ко мне! — крикнул я, рванув снова цепь на себя.
На этот раз всё получилось. Мэтр влетел в окно и нырнул в пустоту. Едва его голова очутилась в цветистом небытии я содрогнулся. Чувство было тем же, что овладело мной, когда я потерял контроль над собой, выбравшись из лаборатории в Сибири. Только теперь расслоился не я, а мэтр Сервитас. Замерев, точно ледяная статуя, он рассыпался на отражения. В отличие от меня у него их было лишь четыре. Всё в соответствии с современной наукой, доктор, подумал я, вспомнив лекцию Ануфрия Месопотамовича о высших и низших оболочках. Физическое, животное, человеческое, магическое. В моей голове пронеслась дьявольская мысль. Я потянулся у животной оболочке мэтра, собираясь выдрать штекер и закончить на этом бой. Однако, ничего не вышло. Я читал мэтра, точно раскрытую книгу, но вырвать страницы из неё мне не позволяли. В голове точно колокол ударил. Мне показалось, что эхо Источника звучно пропело: "Нет".
Ну нельзя — так нельзя. Интересно, а если списать из его книжки что-нибудь полезное? Я потянулся к оболочке магии мастера цепей и открыл первую главу манускрипта его жизни.
Казалось, прошла бесконечность, прежде чем я начал понимать суть магии Сервитаса. Согласно записям в "книге" осваивать свои способности мастер начал с ранних лет. В возрасте двух или трех-с-половиной он создал первую цепочку. Совсем тонкую, из мягкого металла — но едва не удавился, запутавшись в ней когда спал. Именно тогда с ним начали заниматься — сначала родители, а затем и учителя. Семья явно не бедствовала — ему регулярно скармливали пилюли и эликсиры, усиливающие природные запасы маны, позволяющие дольше упражняться, а следовательно быстрее развивать свои способности. В восемь лет тренировки стали по-настоящему нещадными — я заметил несколько глубоких шрамов на магическом теле, оставшихся в результате травм, перетренированности и, судя по всему, каких-то жутких магических наказаний.