Включил воспроизведение и почти час наслаждался видом укрепленных домов, вокруг которых ничего не происходит.
Наконец решился и вынырнул из портала. Посмотрел на свои руки — ни следа ожогов или ран. Я был жив и здоров. Сверился с часами в телефоне — с момента погружения прошло 58 минут. Жандармы внизу всё ещё поглядывали на меня время от времени, но, похоже, уже начинали ко мне привыкать.
Можно было считать, что детишки были под моей защитой. Я отряхнулся и немедленно отправился назад к комиссару.
— Опять вы! — воскликнул он, когда я вновь появился в дверях его кабинета.
— Пришел узнать, как обстоят дела с арестом магистра Бельведеровского.
— Никто его арестовывать не будет, — буркнул Август, — Мы не уверены даже, что это он за всем стоит.
— По номерам что-нибудь выяснили? — спросил я.
— Да. Машина в лизинге, взята домом Борисовых-Трубиных для одной из своих лабораторий. Пару дней назад пришло заявление об угоне. С генералом Юзефом из городского интерфорса я уже связался, он отправил людей с обыском в резиденцию Лиги. Прокурор…
— Борисовы-Трубины! — выпалил я, хлопая себя по лбу, — Ну конечно же.
Я всегда знал, что туповат — но не настолько же.
— Борисовы-Трубины! — повторил я, — Они же заявляли не так давно патент на алхимические усилители для оружия. Они же алхимией живут! Имперская армия закупает огнестрельное оружие у Альянса, а клинки — у Шуйских. Если их реагент действительно повышает качество металла, из которого сделано оружие — это означает, что они могут попытаться выиграть госконтракт на армейское обеспечение. И выбить из гонки Шуйских им важнее всего! И те боеприпасы, что были в складской ячейке Ставра…
— Мы уже проверили, — кивнул комиссар, — Они произведены на фабрике Борисовых-Трубиных. Но это ничего не доказывает — наш друг мог просто купить их. Они всем их продают.
— Они же наверняка были экспериментальные! — почти что завопил я.
— Вы уже определитесь, сударь, кто у вас виноват, — вздохнул комиссар.
— Да алхимики же! Борисовы-Трубины, — я задумался, — Вы, кстати, проверили уже, что за зелье в той пробирке?
— Да, — кивнул комиссар, — Эксперты установили, что это зелье усиления огнестрельного оружия. Как вы и предполагали.
— Значит это точно Борисовы-Трубины. Вопрос остаётся лишь в том, чем они могли надавить на Клару…
— Вообще её Виола зовут, — заметил Август, — Виола Трубина. А Клара Фанфара — просто сценический псевдоним.
— Вот-вот, — кивнул я, — Чем они могли надавить на Клару кроме необходимости отомстить за погибшую кузину?
— Вы ведь знаете, что Мария Трубина не погибла? — спросил комиссар.
— Что, простите… — я моментально потерял нить причинно-следственных связей.
— Ну, Мария — та, что отправилась на Тибет со Ставром Ольговичем. Она не погибла, а бежала в Индокитай с женихом. Наш общий друг просто помог ей скрыться от родственников. Обставил всё как несчастный случай и взял вину на себя. У государства любой маг на учете — тайная полиция расследует каждый несчастный случай. Так что мы очень быстро выяснили, что никакого случая не было и мадемуазель Трубина покинула страну добровольно.
— И ей разрешили?
— Да, — кивнул комиссар, — Государь лично подписал секретный указ. Естественно, родственникам ни о чем не докладывали.
— Раз так, то Клара… то есть Виола — скорее всего в курсе. Брат Марии рассказывал, что они с детства дружили.
— Вероятно так и есть, — кивнул комиссар, — Вот что. Сегодня Интерфорс осмотрит представительство Лиги и опросит там всех, чтобы закрыть вопрос о их причастности а завтра…
— Август Аристархович, завтра слушания в Верхней Палате — вы сами мне сказали. Поздно будет. К какой из лабораторий Борисовых-Трубиных был приписан тот жы-класс геликовский?
— К той, что к северу от столицы. Тут она одна всего лишь — все их мануфактуры дальше на севере.
— Дайте мне отряд своих лучших людей, комиссар, — проговорил я, — Мы сейчас же проникнем в лабораторию и если Ставр или Клара находятся там, то…
Из здания меня вывели в наручниках и освободили только на улице. Делать было нечего, я достал телефон и набрал номер.