Вернулся в тело, но не до конца. Мне казалось, что я плаваю рядом с собственным остовом, но не могу с ним соединиться. То же чувство, что и с моей призрачной рукой, только теперь призрачным был я весь целиком.
Интересно. Тело моё, неподвижно лежавшее на земле, немного вибрировало. Всё вокруг было как в тумане, но я попытался сфокусировать зрение.
Это была не дрожь. Я присмотрелся и увидел десятки — если не сотни и тысячи — собственных тел. Они наслаивались друг на друга, пересекаясь и не пересекаясь в одной по сути точке. Мои отражения в разных измерениях, я понял это скорее на подсознательном уровне. Почувствовал даже. На короткий миг я влился во все эти сотни тел разом, на долю секунды оказавшись в сотне измерений одновременно. Каждое из них тянуло из меня жизненные силы, опустошало.
Я оглянулся. В нескольких метрах от меня на ветке дуба сидел филин. Он вращал головой в поисках добычи и не обращал на меня ни малейшего внимания. Его же я видел так же хорошо, как и самого себя. И в отличие от меня он присутствовал лишь в двух реальностях.
Внезапно птица взмахнула крыльями и бесшумно устремилась к земле, туда, где бежала мышь. У крошечного зверька тоже было лишь два отражения. Стремительный удар когтей — и отражение осталось лишь одно.
Я снова посмотрел на себя. Все эти сотни слоёв не были нормой. Они вытягивали из меня жизнь. Я понял, что если это будет продолжаться, меня хватит лишь на пару часов. А потом я умру, так и не придя в сознание.
Контролировать все тела разом не было никакой возможности — они были бесполезны, по крайней мере так мне казалось. Я должен был как-то разорвать с ними связь.
Попытался сосредоточиться на всех разом, как в тот первый миг — но ничего не получилось. Тогда я попробовал усилием воли соединить себя хотя бы с одним из них. Прошло несколько долгих минут, прежде чем я с трудом уцепился за самое яркое. Словно склеившиеся страницы или пряжа, они переплелись между собой и мне стоило огромных усилий подцепить его и отсоединить так, чтобы не навредить самому себе. Получилось.
Настало время для тяжелой кропотливой чистки. Часы тикали, минуты моей жизни убегали в вечность. Я принялся за работу, надеясь, что успею вовремя.
Был уже полдень, когда я вернулся в своё тело. Уставший, но невероятно довольный собой, я раскрыл глаза и впервые по-новому взглянул на мир вокруг. После тьмы междумирья залитая солнцем чаща казалась невероятно живым и насыщенным местом. Я будто бы впервые вдыхал лесной воздух, запах мха, хвои, прелой листвы, пыльцы деревьев. На миг я задумался. Разве зимой бывает так много запахов. Огляделся и обнаружил, что сижу в центре круглой прогалины двух метров радиусом. Снег здесь растаял, а земля прогрелась. Кое-где сквозь сухую листву пробивались первые зеленые травинки. Занятно.
Из блаженного полузабытья меня вывело оглушительное, почти громоподобное урчание в животе. Нужно было позавтракать.
Я сел и первым делом осмотрел себя. Моё тело сплошь покрывали полосы засохшей крови, всюду виднелись багровые корки. Но раны затягивались — я это чувствовал. Они заживали очень быстро, гораздо быстрее чем должны были бы. Но я уже почти перестал чему-то удивляться.
Что меня действительно застало врасплох, так это срез на месте правой руки. Бугорок за ночь вытянулся на десять сантиметров. Рука отрастала заново.
Минут десять я с интересом разглядывал обрубок, размышляя о том, будет ли новая рука лучше прежней, как коренные зубы лучше молочных. Или может будет наоборот — как когда меняешь заводскую деталь в приборе на аналог. Продолжив обдумывать ситуацию в этом ключе я отправился искать еду.
Первым делом я осмотрел кусты и деревья в поисках плодов. Ничего съедобного — только шишки и желуди. Закинул одну в рот — прожевать её удалось до странности легко. Всегда думал, что они гораздо тверже. Ну да ладно, вкуса никакого. Отплевавшись смолой, я подумал, что мне не помешает построить укрытие из веток. Я проспал всю ночь голышом и не замерз, но собственное жилье придало бы мне солидности в глазах местных женщин. Посмеиваясь над собственными шутками я отправился дальше на поиски еды и воды.
Выживать в лесу не так легко, как может показаться некоторым. За весь день я не нашел ни единой зверушки. Я почти отчаялся в своих поисках и собирался забросить это дело до следующего дня, когда набрел наконец на заросли каких-то лесных ягод. Я парень городской, но думаю, что это была малина. Замороженные и сморщившиеся они висели на голых ветвях.
Возможно виной всему был голод, но таких сладких и душистых ягод я никогда не пробовал. А может в те дни я просто ощущал жизнь намного острее, лишившись себя прежнего и полностью разрушив устоявшееся с годами мироощущение.