Он и правда никогда не видел ее документов.
- Не замечаешь, как она тебя банально зеркалит? Каждое движение повторяет, блин. А ты ведешься.
Зеркалит. Зеркало. Женщина-мечта, вторая половинка платоновского андрогина, идеальное отражение его самого. Женщина без прошлого, появившаяся в его жизни вместе со старинным зеркалом. Существо из иного мира, из зазеркалья. Даже пишет она справа налево, и левой рукой.
- Димка? Димка, ты чего?!
- Все в порядке, - господи, ну и ерунда в голову лезет, - спасибо тебе.
Когда он вернулся домой, из ванной доносился шум воды, а в комнате... в комнате на столе лежал одна из ее таинственных «работ». Плотный лист торшона, и на нем матовой тушью, уверенной рукой выведено несколько строк. Несколько строк какой-то галиматьи, опознать не то что язык, но даже письменность он не смог. А потом поднял голову и встретился взглядом со своим поясным портретом в резной раме. Постоял несколько секунд, борясь с собой, чтобы не сделать эту неописуемую глупость, и зная, что все равно ее сделает - и поднес лист к зеркалу.
В руках у портрета лист сразу состарился, пожелтел, но на нем четко проступали буквы
Lorem ipsum dolor sit amet, consectetur adipisicing elit, sed do eiusmod tempor incididunt ut labore et dolore magna aliqua.
Катя вышла из ванной, подбирая на ходу мокрые волосы. Увидела его, замерла:
- Ты видел?.. - она кивнула на стол.
- Да...
- Ну и ладно, - она передернула плечами и начала собираться. Поинтересовалась мимоходом: - чего стоишь?
- Ничего, - помотал головой Дима и ушел в кухню курить. Думать не получалось.
Она заглянула в кухню минут через пятнадцать, поцеловала его в щеку:
- Я ушла, скоро буду.
- Куда?
- Не скажу.
Громко хлопнула дверь. Он выкурил еще сигарету и пошел в комнату. Потому что иначе не получалось. Потому что он сошел бы с ума, продолжая считать любимую женщину нечеловеком. Потому же, почему в сказках все Иваны-царевичи нарушают запреты и подглядывают за своими волшебными женами. Потому что по-другому нельзя.
Положив зеркало на стол, Дима ударил молотком прямо в центр стекла.
Она не вернулась.
Вежливый голос в телефонной трубке раз за разом отвечал, что «абонент временно недоступен». Временно. Если бы временно. Час, два, три - любое «скоро» уже истекло. Она была пунктуальна, как и он. Она была, как и он. Она была он.
И быть без нее было откровенно незачем.
Прошел день - и жизнь. Он сидел за компьютером, расправляясь с одной казуальной игрушкой за другой. Зная, что ее больше нет. И совершенно не зная, сумеет ли он когда-нибудь встать из-за этого компьютера.
Во входной двери скребнулся ключ. Катя влетела, как давеча Бетька, веселая, и очень почему-то красивая.
- Где ты была?!
- Маму на улице встретила, кофе пили, - отмахнулась она, - Димка! - она теребила его за плечо, и это была реальность, - мою каллиграфию на выставку взяли! И ту, арабскую, и которую ты видел, с почерком Леонардо.